113. Субстанция "Я"
Я снова познаю это вещество, эту силу, кристаллизующуюся во мне с помощью всего, что я действительно проживаю в этой работе. Я чувствую её. Эта сила стоит за всеми моими движениями, подобно тонкому Присутствию. Она может позволить мне участвовать в жизни другим способом и привести к другим отношениям с остальными существами. Но, даже чувствуя эту силу, присутствующую во мне, я не уважаю её. Я не отдаю ей всю себя. Я желаю её, я прошу её о помощи, но я не соглашаюсь на то, что она должна иметь свою собственную жизнь во мне, свою собственную форму. Мой центр тяжести не изменился.
Если я хочу найти в себе эту "волю быть", волю поддерживать это Присутствие как основной смысл моей жизни, я должна видеть, что я служу... не думать об этом, не верить в это или желать этого, но видеть это от момента к моменту. Для этого я сначала должна установить связь между моим телом и материей, которую Гурджиев называет «субстанция «Я». Это субстанция разбросана в организме. Я собираю её обратно с помощью ума для того, чтобы расплавить её и распространить по всему организму, так чтобы она не была зафиксирована в каком-либо месте. Я говорю себе "Я", и как будто вижу это расплавление по мере того, как дышу в эту материю. Затем я говорю "мне", позволяя этой более тонкой субстанции равномерно распределяться по всему организму, так чтобы могло быть сформировано второе тело. Я повторяю это несколько раз. Для того чтобы увидеть, что весь материал распределен равномерно, я испытываю ощущение «Я» над головой, смотрящее сверху. Тогда моё тело кажется маленькой вещью среди всего прочего, как капля воды в стакане. Особенно я вижу, что «Я» на самом деле является разумностью, Хозяином мелких «я», которые содержаться под его взглядом. Иметь два тела является самой большой роскошью.
Когда я осознаю движение вдоха и перераспределение этой тонкой субстанции во мне, я понимаю, что могу, с помощью своего отношения, позволить ей принимать форму в зависимости от путей и центров тяжести, участвующих в этом. Я становлюсь восприимчивой к чувству этого отношения и, практикуя это, я вижу, что создается очень тесная связь между моим телом и этой тонкой субстанцией. Я могу ощущать эту субстанцию «Я» в теле. Это другой порядок. Но сейчас он не имеет собственной силы, энергии и материала. Мне необходимо осознавать его, как совокупность на протяжении более длительного периода времени. Позже, кристаллизуясь, он будет иметь власть над моими проявлениями.
Работа проходит разные стадии. На данном этапе формирование этого нового тела, астрального тела, является основой нашей работы. После того, как оно будет сформировано, начнется другой этап.

114. Оставаться впереди
Как мы открываемся к более высокому уровню? Если концепции и интеллектуальность всё еще имеют хоть малейшее значение, осознанность не может быть чистой. Тончайшие и высшие энергии, которые я могла бы познать, не оживляют меня. Этого не происходит. Мне необходимо почувствовать это, почувствовать, что моя сила отбирается, и я не могу быть трансформирована. Я не открыта к более высокому уровню, к высшему мышлению. Я должна страдать от этой ущербности, решительно оставаться перед её лицом. Постепенно это станет наиболее важным, чем все остальное. Но это требует полной моей отдачи. И эго снова и снова заявляет о своем доминировании. Оставаться впереди – это намеренное страдание.
Мы должны пересмотреть вопрос о внутреннем отношении, которое может привести к трансформации нашего сознания. То, какими мы являемся сегодня, уже не соответствует тому, какими мы были несколько лет назад. Что изменилось? И что не изменилось – то есть, по сути, стало еще более фиксированным? Более реальная часть нашего бытия скрыта, потому что она находится за пределами нашего обычного сознания. Тем не менее, мы можем видеть силу, с которой она настаивает на своем появлении для того, чтобы дать форму нашим жизням. Это может проявляться сильнее или слабее, приниматься или не приниматься, но факт остается фактом. И этот факт означает, что мы уже не те. Что-то изменилось в нас. Но в отношении того, что не изменилось, мы не берем на себя ответственность, сталкиваясь с этой реальностью. У нас нет сознательного отношения к этому, нет сущностного отношения. Мы не воспринимаем наше состояние серьезно, и не видим опасности.
Мы стоим перед реальным вопросом. Есть две возможности: с одной стороны, контакт и единство с сущностной энергией нашего Бытия, и, с другой стороны, отказ от нашего обычного "я", которое боится страданий и уничтожения. Перед этой ситуацией мы становимся трусливыми. Мы откладываем, обсуждаем, сожалеем, но не становимся свободными. Однако, мы, по крайней мере, готовы столкнуться с этим. Мы находимся в поворотной точке, которая дает нам возможность. Но она также представляет собой и опасность, ибо нет ничего легче, для нас такие, как мы есть, чем потерпеть неудачу. Мое стремление к этой сущностной силе становится всё сильнее и сильнее. В то же время, я живу с постоянной заботой о моем собственном благополучии, с желанием удовлетворить всю алчность моего обычного "я". Это противоречие оставляет вкус раскаяния.
Я не свободна. Я не доступна. Вопрошая об этом, я осознаю то, что отвергается в моем бессознательном. Но я не должна заставлять себя быть доступной или дисциплинировать себя. Это вопрос не провала или успеха, а видения хочу ли я быть открытой к этой сущностной энергии. Это приводит к глубокому отпусканию правильным и естественным образом и к определенной свободе. Я выхожу за пределы обвинений моего обычного "я". Всё мое существо зависит от чувства, которое я испытываю по отношению к этой энергии и от моей способности передать ее всем своим центрам. Если они соединяться с этой энергией, будет создано единство, которое поддерживает жизнь её путем распределения. Это отпускание никогда нельзя гарантировать и необходимо постоянно проверять. Это движение происходит не из права владения, а как отражение акта любви.
Мои центры чувствуют эту энергию, чувствуют моё отношение. Я освобождаю пространство, я позволяю движение к единству, которое имеет свой собственный баланс, свою собственную форму. Но центры еще не понимают своей цели, то, что они должны служить. В каждой части, снизу, всегда появляется автоматическое привычное движение, которое уводит энергию вовне. Мне необходимо оставаться впереди, испытывая противостояние между этими двумя движениями, которое зависит от связывающей силы моего внимания. Я нахожусь под действием закона. Во мне существует возможность нового состояния Бытия. Но я знаю только его колебания, потому что, даже когда у меня есть намек на эту реальность и я затронута ею, на самом деле я не ценю этого. На самом деле я не желаю этой реальности. Я не люблю её.

115. Я должна проживать недостаточность
Для того чтобы иметь контакт с высшими центрами, необходимо увеличить интенсивность нижних центров. Интенсивность их колебаний должна увеличиться вследствие видения и страдания, сознательного страдания. "Да" - рассуждаем мы внутри себя: «Я знаю. Мой разум и мое тело должны быть вместе». Но что это значит? Чувствую ли я, ощущаю ли я энергию, которая есть в моём уме, энергию, которая находится в моем теле, энергию, которая наполняет мои чувства? Могу ли я видеть движения этих энергий? Каково моё понимание о тех изменениях, которые должны происходить в центрах?
Энергии не могут оставаться изолированными – либо они отнимаются, либо они действуют. Если я не связана с энергией более высокого уровня, я не могу избежать поглощения. Мне необходимо находится в контакте с энергией, качество которой освобождает мое внимание от действия других энергий. Но связь установить трудно. Я привязана ко всем своим действиям. Существует чувство, которое так и не появляется. Мне необходимо сознательное отношение, которое удерживает меня от бросаний направо и налево, и чувство, которое позволяет этому отношению продолжаться. Для этого я должна находиться впереди, я должна проживать свою недостаточность. Прежде всего, я должна видеть, что в этом усилии интенсивность никогда не бывает одинаковой в голове и в теле. Таким образом, это соотношение всегда не реально.
На протяжении нашей работы мы сталкиваемся с сопротивлением в себе. В каждый момент присутствует отрицание всего, что утвердилось, иногда с применением насилия. Но без этого отрицания мы не могли бы иметь возможность развиваться. Наша энергия не преобразовывалась бы. Когда, например, в момент более глубокого ощущения высвобождается энергия, возникает сопротивление – сомнение, страх, негативные эмоции. И вместо того чтобы помочь сделать ощущение более сильным или более живым, энергия переходит в эмоциональный и интеллектуальный центры, вибрации которых затем становятся более грубыми и жестокими. Не будучи трансформированными, энергии проецируются во внешние движения, в разговоры или действия, которые обессиливают нас. Тем не менее, если в моменте появления противодействующей силы я вижу, в чём заключается отрицание, я могу пожелать остаться между двумя переходами и, прилагая особые усилия, прийти к отделению элементов, которые питают эту негативную эмоцию. Если мои усилия искренние и достаточны, может быть установлен контакт с чувствами другого рода, с другим эмоциональным потоком. Для этого я должна присутствовать в моменте трения. Я должна прожить этот момент, не принимая ни одну из сторон для того, чтобы была создана более тонкая энергия.
Пытаясь позволить этой энергии свободно циркулировать во мне, оживлять меня, то есть, быть моим мастером, я прихожу к пониманию пределов, в каких это возможно. Я чувствую места, всегда одни и те же, которые являются некими уплотненными узлами, в которых эго сохраняет свои позиции, что доставляет мне большие трудности. Это проявляется в гримасе моего лица, жесткости шеи, в самодовольном движении поднятой головы, или в неприятии. Мне необходимо знать эти точки, где скрывается моё сопротивление, где моё эго защищает себя и не затрагивается.
Я страдаю от своей недостаточности, своей неспособности. Я закрыта, проход не свободен. Я страдаю от этого, то есть, остаюсь впереди, принимая трения между "да" и "нет". Я вижу сопротивление, пассивность, и я вижу себя отказывающейся, отрекающейся от моего желания быть для того чтобы уйти в сон. Я изо всех сил остаюсь впереди, не преобладая, а наблюдая постоянные изменения в себе. С этим пребыванием развивается энергия более высокого качества, более сознательное внимание. Существует постоянная потребность в сознательных ощущениях. Интенсивность мышления и ощущения увеличивается с помощью активной силы этого внимания, которое поддерживает связь между ними. Когда состояние страдания принимается, и даже является желанным, возникает новое чувство. Я принимаю свое бессилие, и я страдаю. Когда я остаюсь перед лицом своей недостаточности, энергия усиливается и становится активной силой, которой пассивная сила обязана повиноваться.

116. Сознательная борьба
Мы хотим осознавать внутреннее Присутствие как второе тело в нас, которое должно жить своей собственной жизнью. Оно должно иметь воздействие на наше физическое тело, и не быть разрушенным, так как это тело также живет своей собственной жизнью. На данный момент, важно позволить этой энергии расти в нас, набирать силу. Мы должны чувствовать, что она нуждается в связи с более высокой энергией. Вопрос заключается в том, как позволить этому новому телу развиваться, как поглощать тонкие вибрации, пока они не насытят моё Присутствие.
Наша работа заключается в том, чтобы быть бдительными, видеть, что может помочь сохранить это тело. Это требует сознательно поддерживаемого отношения, при котором большая часть моего внимания удерживается внутри, участвуя в этом желаемом проникновении. Эта практика, которая сохраняет энергию, является актом творения. Видение того, что происходит в нас, является самым главным. Результат приходит как следствие этого видения и трения между открытием к неизвестности и реакциями наших функций. Это начало "кристаллизации", формирование чего-то неделимого, индивидуального и постоянного – воли, сознания, "Я". Я просыпаюсь для того, чтобы быть целой, чтобы стать сознательной с волей быть.
Второе тело состоит из такой субстанции как тонкая разумность, чувствительность. Подобно физическому телу оно требует пищи для своего развития. Борьба и сознательное противостояние необходимы для возникновения энергии, которая иначе не могла бы появиться. Когда наше внимание всецело собрано впереди множества движений нашего тела, мышления и чувств, это производит вещество, похожее на электричество. Для формирования второго тела, этот материал необходимо накопить. Путь длинный, но это вещество может быть создано в нас в результате сознательных усилий и намеренного страдания. Новое тело будет иметь возможность воздействия на физическое тело. Что является важным, так это непрерывная борьба между нашим разумом и нашим "животным", между нашей индивидуальностью и нашими функциями, потому что мы нуждаемся в веществе, которое возникает в результате этого сознательного противостояния. Это требует усилий снова и снова, и мы не должны отчаиваться, потому что результат нашей работы приходит медленно.
В нас существует естественный постоянный конфликт между психическим и органическим телами. Они имеют различную природу – одно желает, другое не желает. Существует противостояние, которое мы должны сознательно усиливать нашей работой, нашей волей, так чтобы могла родиться новая возможность. Именно поэтому мы берем на себя некую задачу, что-то определенное, что усиливает эту борьбу. Например, мой организм привык есть или сидеть определенным образом. Это его обусловленность, но я отказываюсь подчиняться ей. Существует борьба, сознательная намеренная борьба между "да" и "нет", которая вызывает появление третьей силы, "Я", то есть Хозяина, который может примирить.
Тело животного, психика ребенка. Надо воспитывать обоих, поставить каждого на своё место. Я должна создать в теле понимание, что оно должно повиноваться, а не командовать. Для этого я должна видеть, что происходит во мне. Я должна познать себя. Тогда я могу поставить себе задачу, которая соответствует моим возможностям и проявлять сознательную волю. Я создаю борьбу между "да" и "нет" для всего моего существа. Только в этот момент начинается работа.
Наш опыт страдания никогда не бывает намеренным. Это механика, реакции машины. Намеренное страдание заключается в том, чтобы поставить себя в условия, которые приводят к страданиям и оставаться впереди. Сознательный человек не страдает, сознательный человек счастлив. Но страдания являются необходимой подготовкой для трансформации.
СУЩНОСТНОЕ БЫТИЕ
Нашей сущностной природой является неподвижность, великая сила жизни, в которой возникают все движения. Я вижу мир за пределами своей формы, и через это видение, я вижу мир формы. Основное усилие всегда заключается в осознании "Я". Всё, что связанно с этим, касается моей сущности. Вера – это проживаемая уверенность, выходящая за пределы моего обычного "я". Видя свое эго и реальное "Я", Я освобождаюсь. Это смерть моего обычного "я". Обычное "я" – фантом, проекция моей личности. На самом деле, всё, что я воспринимаю как проявление является не чем-то отдельным, а проекцией сущностного. Реальность не имеет продолжительности. Она вне времени, вне продолжительности.

117. Этапы работы
Нашей сущностной природой является неподвижность, великая сила жизни, в которой возникают все движения. Однако мы также являемся энергией в движении, постоянным движением, которое никогда не останавливается. Если бы наши функции могли оставаться в покое, хотя бы в течение одной, двух или трех секунд, мы пришли бы к новым знаниям о нашей истинной самости.
Через некоторое время в нашем существе происходят изменения путем преобразование энергии, в результате работы, которая происходит последовательными стадиями. Первая стадия – это состояние наблюдения, "критического наблюдения", в котором я осознаю своё ложное мировосприятие. Это не ментальное представление, а внутренняя осознанность тела, которая показывает все недостатки дисбаланса в результате функционирования только одного центра. Во-вторых, по мере того, как осознается и чувствуется ложность, происходит отпускание того, что мешает мне. Это состояние «доверия», противоположное желанию «делания». Это растворение того, что стало фиксированным, отказ от того способа мышления, который всё превращает в объект. Это означает принятие того, что происходит, не полагаясь на какие-либо умственные заключения. Преобладание «Я» отзывается в теле. Акцент в моем дыхании переходит со вдоха на выдох.
Третий этап характеризуется осознанием сущностного Бытия. Форма "Я" становится проницаемой. Всё, что было жестким, растворяется и восстанавливается для формирования второго тела. На четвертом этапе есть доверие к сущностному, допускание бесформенности без классификации и имен. Для этого требуется мужество, чтобы выдержать состояние непонимания, то есть находится под сиянием Бытия и оставаться там, рискуя снова и снова упасть в свои глубоко укоренившиеся взгляды и убеждения.
Вопрос трансформации заключается не в том, как достичь более открытого состояния, а как позволить ему случится. Энергия здесь. Наша роль заключается не в том, чтобы заставить эту энергию появится в нас, чтобы заставить её пройти через нас, а в том, чтобы позволить её пройти в нас. Если я не буду подчиняться её действию, переход не состоится. В самом деле, чем больше я "пытаюсь", тем больше блокируется путь. Ничего не проходит. Активная и пассивная силы всегда присутствуют в нас. То, что пытается быть активным – моё мышление, которое всегда чего-то хочет, должно оставаться пассивным. Тогда внимание является активным. Появляется чувство, которое трансформирует всё, потому что оно позволяет возникнуть связи.
Во мне, какая я есть, существует Присутствие, которое является чистым, мысль, которая является чистой. Она состоит из бесчисленных волн, но по своей природе она чиста, обширна и не ограничена. Она целиком самодостаточна. Волны – просто волны, а не сама энергия. Это я произвожу их. Если я вижу, волны и не пытаюсь их остановить, они будут утихать сами по себе, не беспокоя меня. Они станут тихими, и я буду чувствовать чистую природу своего ума, своих мыслей. Волны являются такими же, как энергия, но я принимаю их за что-то другое, за то, чем они не являются. Энергия всегда присутствует в волнах, всегда существует в движении. Но и волны, и энергия на самом деле одно и то же. Важно познать саму энергия, чистую энергию. Если бы я действительно присутствовала, то не было бы волн, не было бы никаких движений во мне.

118. Ужасающее противоречие
Мы не то, чем считаем себя. Я всегда говорю, что я нашла, но в реальности я ищу. Я не знаю этого наверняка. До некоторой степени я могу поверить в свою потерянность, до некоторой степени, в абсолютную истину того, что могло бы быть подобным новому знанию, в силу, которая будет преобладать над моей инерцией.
Мне необходимо иметь в себе силу, приходящую из более высокого уровня космоса. Она должна стать частью меня. Она должна исходить из меня и сиять во мне. Но состояние моего бытия, моё сознание, не позволяет мне чувствовать её. Я отделена от реальности миражом моей реакции в момент получения впечатления. Это не позволяет мне оставаться открытой к совокупности того, что я воспринимаю. Всегда существуют слова, субъективные эмоции и напряжения, и их движение не останавливается. Я не знаю это движение и не могу правильно оценить его, и поэтому новый порядок, как свидетельство моей трансформации, не появляется. У меня есть привычка рассматривать себя в качестве объекта, постоянно размышляя о "себе" с недовольством. Такая озабоченность собой является ложной и не может ничему меня научить.
Я хочу осознавать себя, кто я есть, и я вижу себя отвечающей: "Я здесь. Это Я". В то же время, я чувствую, что это не правда, это не реальное «Я». Однако это мой способ мышления. И когда я говорю "Я", я чувствую себя центром всего. Я утверждаю себя. Вещи существуют только по отношению ко мне: я люблю их, я их не люблю; это хорошо для меня, а это для меня плохо. Я отдельна, обособлена ото всего. Даже мое желание познать себя может исходить из этого эгоцентричного отношения, из моего обычного «я». Я всегда готова защищать и поддерживать это «я», этот центр тяжести, который по своей сути не является реальным «Я». По другую сторону утверждения этого «я», есть нечто, что не утверждается, что не требует, оно просто есть. В каждый момент утверждения я отказываюсь от себя, и я отказываюсь от других.
Мы не то, чем считаем себя. В нас существует глубинный импульс к сознанию, который исходит из врожденной необходимости понимания всей совокупности нашего существа, желание, ведущее к трансформации самого себя. Мы знаем это желание в себе, и в определенные моменты мы затронуты им. Но оно еще не стало для нас реальностью, и наше эгоцентричное сознание не трансформировано. На самом деле, мы такие же, как и все вокруг нас, которых мы находим мелкими, глупыми, подлыми, завистливыми и так далее. Подобно им, мы не осознаем импульсы, которые движут нами и создают поток, в котором мы живем. Мы продолжаем сравнивать себя с другими, и верим в свое превосходство, прикрываясь высшими идеями и надеждами. Но мы не хотим увидеть это. Мы верим, что нам удастся познать, что находится за пределами нашего привычного состояния, не принимая во внимание того, что мешает нам, и даже не понимая структуру наших мыслей, чувств и действий. Это создает в нас некое лицемерие. Мы до сих пор не видим ужасающее противоречие между нашим желанием большего сознания и импульсами, движущими нашим привычным поведением. Мы не признаем, что для того, чтобы найти истину, мы должны понять источник наших мыслей и наших действий – наше обычное "Я".
Мы всегда надеемся, что что-то произойдет само по себе, но трансформация происходит только тогда, когда я, шаг за шагом, отдаю себя целиком и полностью. Мы должны платить за мгновения реальности, прилагая усилия самовспоминания и усилия самонаблюдения, и отказываясь от ложной веры в себя. Это принесет новое отношение к себе. Самое сложное – это узнать, как платить. Мы получаем ровно столько, сколько платим. Для того чтобы почувствовать влияние тонкого Присутствия, мы должны выйти за пределы нашего эго, наших психических реакций, из которых проистекает понятие "я". Необходимо платить. Мы не получим ничего даром.

119. Утверждение себя
Движение энергии в нас является постоянным. Оно никогда не прекращается. Скорее, оно проходит фазы интенсивного проявления (выражения), которые мы называем напряжением, и фазы возвращения к самому себе, которые мы называем отпусканием, расслаблением. Не может быть ни постоянного напряжения, ни постоянного расслабления. Эти два аспекта являются самой жизнью движения энергии, выражением нашей жизни. Энергия проецируется наружу из источника, который находится внутри в нас, через каналы наших функций по направлению к цели. В этом движении функций создается некий центр, который мы называем "я", и мы верим, что эта проекция вовне является утверждением нашей самости. Это "я", вокруг которого вращаются наши мысли и эмоции, не может отпустить. Оно живет в напряжении и питается им.
Это обычное "я", наше эго всегда занято симпатиями и антипатиями, «мне нравится» или «мне не нравится» – в вечном заключении устоявшихся фиксаций. Его желания и обиды защищают себя, сравнивая и осуждая всё время. Оно хочет быть первым, хочет, чтобы им восхищались и чувствовали его силу и власть. Это "Я" является центром обладания, в котором накапливаются все переживания, записанные в нашей памяти. И именно из этого центра исходит то, что я хочу "делать" - изменяться, иметь больше, улучшать. Я хочу стать «этим», хочу приобрести «то». Это "я" всегда хочет обладать большим. С амбициями, алчностью оно всегда должно стать чем-то лучшим. Почему "я" испытывает эту преувеличенную потребность быть чем-то, быть уверенным, и выражать это каждый момент? Оно боится быть ничем. Разве это не отождествление, по своей сути, основанное на страхе?
Это "Я" всегда стремится к созданию постоянства, к поиску безопасности. Таким образом, мы отождествляемся со всевозможными знаниями и верованиями. Опыт отождествления – это всё, что мы знаем и всё, что ценим. Но мы не сможем добиться постоянства с помощью отождествления. Этот процесс может только привести к конфликту из-за ограниченности нашего думающего ума. Он имеет дело только с формой во времени, с чем-то конечным. Этот ум не может представить что-то выходящее за пределы существующей сферы, и он не может принести ничего нового. И, однако, реальной безопасности невозможно достичь, убегая от этого ума. Это возможно только, когда мышление становится действительно тихим, когда заканчивается накопленное воздействие амбиций и желаний.
Для того чтобы увидеть то, что есть, я должна принять тот факт, что моё состояние не может быть постоянным. Оно изменяется от момента к моменту. Это состояние непостоянства является моей истиной. Я не должна стремиться избегать его или возлагать свои надежды на жесткость, которая, кажется, помогает. Я должна прожить, испытать это состояние непостоянства, и действовать исходя из него. Для этого я должна слушать. Тем не менее, если я слушаю только то, что хочу слышать, я никогда не освобожусь. Я должна слушать всё, что появляется, и для того, чтобы действительно слышать, я не должна сопротивляться. Этот акт слушания, бытия в присутствии, является истинным освобождением. Я осознана в своих реакциях ко всему, что происходит во мне. Я не могу не реагировать, но реакции не останавливают меня, я должна быть в состоянии выйти за их пределы. Я должна продолжать до тех пор, пока не увижу, что это всё, что я знаю, удерживает меня от приближения реального, неизвестного. Я должна чувствовать всю обусловленность известным для того, чтобы освободится от него. Тогда мой поиск тишины и порядка, будет не погоней за безопасностью, а поиском свободы для восприятия неизвестного.
Когда ум становится более свободным и по-настоящему тихим, появляется чувство незащищенности, но вместе с ним также есть чувство полной безопасности, потому что отсутствует обычное «я». Мой ум больше не движим желанием "делать" со стороны моего "я", его требованиями, его амбициями, даже с целью моего собственного внутреннего роста. В этом спокойствии все отклики, реакции и движения этого «я» остаются позади. Мой ум находится в покое, замирая в видении того, что есть. Устанавливается порядок, который я не могу создать сама, но которому я должна активно подчиниться. Я чувствую своего рода уважение, и вдруг я вижу, что это является доверием. Я уверена в этом порядке, в этом законе больше, чем в себе. Я вверяю себя ему всем своим существом.

120. Мое отношение выражает то, чем я являюсь
В нас существует два различных центра тяжести, вокруг которых мы вращаемся. Наше обычное "я" всегда встает на защиту своего существования. Другой центр – это реальная субстанция, то, чем мы являемся; реальность, которая стремится появиться в нас и быть выраженной через нас. Одно не может существовать без другого. Они нужны друг другу. Каким образом они могут быть связаны между собой? Какое отношение с моей стороны может позволить появится новому единству?
Мне необходимо смотреть, чтобы увидеть, что моё отношение является ложным. Моё обычное «я» напрягается, даже если я нахожусь в преддверии появления осознанности. (Мое обычное «я» временно, даже если я надеюсь на появление осознанности). Так что мне необходимо доверять тому другому центру моего существа, тому ядру, которое нуждается во мне. Я считаю, что доверяю ему, что не полагаюсь на моё обычное "я", которое может "делать" что-то. Но даже то, как я доверяю, является отражением "делания". Нельзя сказать, что это "я" плохое само по себе, но оно отворачивается от того, что находится за его пределами. Мне необходимо продолжать видеть это до тех пор, пока это не станет для меня шоком.
То, каким образом я присутствую в своем теле, может либо указывать на искажение, либо быть отражением внутренней формы, которая развивается правильным образом без принуждения. Подлинность того, чем я являюсь, выражается в комбинации связей в моем теле, в качестве и связи между напряжением и отпусканием, и дыхания, которое происходит во мне. Это то, что я должна испытывать постоянно. Для этого мне необходимо смотреть. Если я смотрю, я могу увидеть мельком движение концентрации моей энергии в голове или в солнечном сплетении, которое нарушает баланс единства во мне. Я чувствую неправильное соотношение внутри себя. Это момент осознания ложного отношения.
Затем мне необходимо почувствовать твердую уверенность в том, что правильное отношение возникло бы вместе с новым центром тяжести. Мне необходимо иметь реальное впечатление этого, чтобы потом я хотела найти его снова. Если я стану чувствительной к этому центру моего существа, я буду видеть, что сразу же происходит отпускание. Это происходит одновременно с появлением правильного отношения. Могу ли я доверять этому? Могу ли я оставаться и не вмешиваться?
Я выражаю себя через своё отношение, здесь и сейчас. Мое обычное «я» выражает себя через постоянное напряжение в теле выше пояса. Это привычная форма, которой я доверяю, но в ней не может возникнуть реальность того, чем Я являюсь. Я могу видеть это ложное отношение, только когда хаотическое движение моих мыслей и чувств останавливается. В этой остановке возникает пространство... молчание. Я чувствую себя живой... более живой. Я осознаю бытие, существование, целиком и полностью. Это понимание выходит за рамки и включает всё. Оно включает моё тело, без которого не существовало бы этой возможности. Моё тело как зеркало, отражающее свет. Я вижу мир за пределами моей формы, и через это видение, я вижу мир формы. Я чувствую желание быть, сознание, которое приводит меня к самой сути этих двух реальностей и позволяет им играть свои роли. Существует чувство реального «Я», «Я есть», и мое обычное «я», которое больше не отворачивается, не боится быть уничтоженным. Оно знает, зачем оно здесь. Оно нашло своё место, своё предназначение.

121. Совершенно другая вибрация
Силы всех миров проходят через меня, от самых низких до самых высоких, самых чистых. И я не осознаю этого. Я не чувствую их, я не служу им. Для того чтобы это стало возможным, барьеры, которые отделяют меня от сущностного бытия, должны упасть, и я должна осознать себя как целое.
Я испытываю чувство недостаточности, неудовлетворенности от того, что не понимаю. Оно формируется во мне без какого-либо реального вопрошания о своем источнике, без чувства собственной вовлеченности. Вместо восприятия реальной действительности, которое могло бы вызвать появление нового внимания, существует реакция. Мой ум остается пассивным, осуждая, спрашивая, но, не привнося в это себя. Я не понимаю ни природу недовольства, ни природу реакции. Реакция не ставится под сомнение, и мои чувства не меняются. Они не могут измениться, потому что моё существо не затронуто полностью. И эта неудовлетворенность, которая на самом деле отражает потребность сознания в росте, присваивается эго.
Когда я затронута событиями более высокого масштаба, я понимаю, что есть реальность, выходящая за пределы моего привычного образа существования, неуловимая энергия за пределами известных мне напряжений и расслаблений. Я вижу свои колебания между напряжениями всех видов и расслаблением, между сознательным намерением и автоматизмами, и то, что следует за ними. Тем не менее, я никогда не вижу напряжения - интеллектуального, эмоционального или физического - в момент самого напряжения. Я вижу только результат: слово, образ, созданную им форму, эмоции, реагирующие за или против. Само напряжение, движение энергии, я не вижу, и поэтому являюсь его субъектом. Поскольку напряжения и расслабления составляют то, что мы называем нашей жизнью и дают нам впечатление от жизни, мы жаждем их. Кажется, что без них всё рухнет. Но эти движения скрывают что-то более реальное, что-то, что я не вижу, так как мое внимание захвачено самим движением. Как я могу познать реальное?
Когда наше внимание направляется на себя, мы начинаем осознавать напряжения целиком во всём своём теле, которые мы чувствуем, как уплотнение материи. Тем не менее, они могут ощущаться как вибрации различных видов, каждая из которых имеет свою скорость, свою плотность и свой собственный звук. Движения и напряжения могут ощущаться, как звук или свет, создавая поток различной магнитной силы. Эти колебания являются хаотическими и удерживают наше внимание рассеянным, в темноте. Я чувствую себя захваченной ими, не в силах освободиться. Однако позади этого хаоса, я могу почувствовать действие вибрации, которая полностью отличается по своей интенсивности. Эта вибрация является более тонкой, и мне трудно сонастроить её с медленными вибрациями, которые влекут меня обратно, и которые являются слишком рыхлыми. Но есть нечто, что откликается.
Я чувствую влияние, более яркое, более разумное, чем моя обычная осознанность. И я чувствую желание подчиниться этому влиянию, служить ему. Для того чтобы настроиться себя, я становлюсь более чувствительной. Сейчас моя напряженность кажется бесполезной, даже мешающей и отпадает сама собой. Я становлюсь проницаемой, как будто каждая из моих частей и всё они вместе взятые становятся настроенными на волну этой тонкой вибрации.
Основное усилия всегда заключается в осознании "Я". Всё, связанное с этим, затрагивает мою сущность. То, что содержит в себе энергию, является временным. Энергия – постоянна. Я осознаю это, находясь в тишине с чистым вниманием, своего рода шестым чувством, я отключаюсь от ассоциаций и реакций, которые искажают моё видение реальности. Чтобы прикоснуться к потоку жизни во мне, к своей сущности, мне необходимо сознательное отношение, импульс, приходящий из всех трех центров. На данный момент, я вижу свою реакцию на приходящее впечатление, и не теряюсь в нём полностью. Этот опыт может стать стабильным, формируя во мне новый центр тяжести. Это, то состояние, в котором я должна удерживать себя. Только в этом заключается работа; вовлеченность, в результате которой может родиться субстанция, превращающаяся в материал для второго тела.

122. Искренность
Познать себя это ни идея, ни надежда, ни обязанность. Это непреодолимое чувство, однако, я не знаю заранее, куда оно приведет. Я хотела бы найти то, что действительно является мной. Я открыта в вопрошании. Я вижу, что мое мышление наполнено собой и знает только свою собственную активность. Но видя это, я освобождаюсь от мыслей, энергия освобождается. Я могу видеть и чувствую желание быть.
Для того чтобы приблизиться к порогу реальности, неизвестности, мне необходима бескомпромиссная искренность. Все мои знание получены в результате обуславливания моего думающего ума. Для того чтобы познать свою истинную природу, я должна выйти за пределы активности ума. Это не значит, отрицать его, хотеть изменить или быть против него. Скорее всего, я должна понять его функционирование и увидеть то, как он обуславливает меня. Тогда возникает принятие, ясное и мирное, и отношение, которое позволяет мой первый контакт с неизвестным. Мой ум сам по себе представляет собой часть неизвестного, и знание о его функционировании, его способа использования памяти, появляется в другом свете. Я вижу, что ища безопасность в уме, я теряю себя в нем, я отдаю себя ему. Если я хочу познать себя, я должна видеть это обуславливание в каждом моменте и не обманываться им.
Может наступить момент, когда мой ум освободится от содержимого памяти, и я увижу, что я не знаю, - я не знаю, кто я за пределами моего обычного сознания, и во мне нет ничего, что могло бы знать. Пока я не проживаю этот факт, мой опыт о себе остается поверхностным. Мои ощущения принадлежат состоянию, которое опирается на известное, которое не позволяет мне проникнуть в свои более глубокие слои, неизвестные моему обычному сознанию.
Мои различные центры будут связаны не с помощью усилия, а через понимание в самом моменте отсутствия их связи и ограничения, которое это отсутствие означает. Существует возможность стать более осознанной об ощущениях через отпускание, чтобы иметь более глубокое впечатление об энергии во мне. Но я вижу, что на самом деле мои мысли не находятся в гармонии с ощущениями. Напротив, ощущения становятся абсолютно несоединенными с мыслями. Возникает своего рода противоречие между этими двумя центрами, и чем больше я стараюсь, тем больше оно становится. Я чувствую отсутствие чего-то существенного, чего-то глубокого, что открыло бы новое понимание. Как я могу определить состояние, в котором я нахожусь - докопаться до него?
Смысл искренность проявляется в вопрошании себя, в смелости встречать проблемы лицом к лицу. В момент возникновения вопроса существует призыв к чувству, которое появляется в виде искренности. Требованием здесь является бескомпромиссная искренность. Без искренности я не познаю. Чем больше я сталкиваюсь с реальным фактом, чем больше остаюсь впереди, тем больше очищаются мои эмоции. Я искренна. Мои эмоции гармонизируют с мыслями и ощущениями, и я чувствую себя другой, единой. Моё состояние трансформируется, выходя за пределы моего обычного "я", через отказ от своей собственной воли для того, чтобы передать волю пустоте. В этой добровольной пассивности я переживаю свою трансформацию, переходя из одной плотности в другую.
Желание бескомпромиссной искренности заставляет меня прислушиваться к себе с глубоким чувством, и подводит меня к порогу, где я могла бы перейти от своей обычной осознанности к более широкому сознанию. По мере того как моя искренность проходит проверку, моё ощущение себя ставится по сомнение. Вокруг чего оно вращается? Я хочу выйти из сферы моих мыслей и эмоций для того, чтобы быть внимательной к чему-то более истинному. Когда я подхожу к порогу неизвестной реальности, я наблюдаю импульсы — мысли и желания — которые управляют моими действиями. Существует новое мироощущение, новый способ бытия. Но это не то, что может быть гарантировано. Я нахожу это только в тот момент, когда у меня есть острая необходимость в искренности.

123. Вера
Сегодня я спрашиваю себя: Верю ли я во что-нибудь? Когда я чувствую веру, и когда появляются сомнение? Между верой и сомнением существует постоянное движение вперед и назад, но я не в состоянии удерживать это в поле своего внимания и понять это. Чего не хватает?
Мои мысли и мои эмоции, идя друг за другом, имеют цель и смысл, но я не могу обнаружить его. Они являются лишь частью, небольшой частью моего Присутствия. Позади них существует жизненная сила, которую они скрывают от меня. Когда эти мысли и эмоции появляются, я воспринимаю их, как если бы они были моей неотъемлемой частью. Но они не являются существенными. Согласиться с этим теоретически — это одно, но прожить это, испытав в реальности, это нечто совсем другое. Через одну часть я никогда не смогу почувствовать целое. Но если я понимаю целое, положение и значение части становится очевидным. Я знаю, зачем она здесь. Таким образом, мой ум, моё мышление необходимо видеть в целом. Пока я увлечена отдельными движениями, пока я останавливаюсь на них, моё видение будет оставаться ложным. Мне нужно почувствовать целое для того, чтобы познать истину, реальность.
Необходимо испытать и признать в себе реальность, которую почти невозможно понять, но в которой, тем не менее, я не могу сомневаться. Должно появиться что-то более реальное, чем всё то, что я считаю своей неотъемлемой частью, своей сутью. Именно в этот момент я прикасаюсь к вере. Это не вера, которая была привита, не вера в идеал. Это момент фактического признания того, что я должна проживать нечто за пределами восприятия моих чувств, и что я должна познать это через чувствование, выходящее за рамки моего обычного ощущения себя. В то же время, вера не находится в моем распоряжении. Я чувствую в себе что-то, что требует признания не потому, что я думаю о нем, а потому что, желая слышать, я чувствую его воздействие на меня. Когда я просто размышляю о себе, то таким образом я никогда не получу впечатление о себе, потому что его получение требует чего-то большего, чем просто мысль. Но это впечатление является именно тем, в чем я нуждаюсь больше всего. Это то, что приносит веру — живую уверенность, выходящую за пределы моих обычных «Я».
Возможно ли это для меня? Если я вхожу в опыт, я сразу же вижу, что ожидаю что-то от него. Но ожидать нечего – всё существует здесь. Однако я всё равно ожидаю. Я ожидаю ощущение, то есть, чего-то, что я познаю через свое тело. Я считаю, что моё мышление и моё тело должны делать что-то. Когда я понимаю это, я вдруг вижу ложность такого подхода и чувствую себя свободнее. Минуту назад казалось, что с одной стороны было мое тело, а с другой, энергия. Сейчас, потому что я больше не думаю словами, мои мысли не идут одна за другой, и моё внимание может включать в себя целое. Это дает мне впечатление необычайной полноты, впечатление жизни.
К сожалению, мысли и слова появляются снова. Я опять сомневаюсь. Я уже не понимаю, не знаю. Тем не менее, я желаю понять.
Я знаю, что я сижу.
Я знаю, что у меня есть тело.
Я знаю, что Присутствую.
Я знаю, что я частица жизни.
Эта вера действует на меня. Я слушаю её.
Вера не может быть передана. Ни один атом не может быть передан от одного бытия другому. Это происходит в результате понимание.

124. Угрызения совести
На пути к внутреннему возрождению существует истинное чувство любви, и только оно одно дает возможность пересечь второй интервал. Но перед тем как может появиться чистое чувство, необходимо пройти через веру, и с помощью силы, которая питает надежду, приобрести умение различать. Для этого необходимо обладать новой разумностью и знаниями, которые восстанавливают порядок ценностей, при котором личность является представителем реального "Я".
Верить, надеяться и любить — это всё, что необходимо для эволюции бытия. Но они могут быть живыми, только если вместе с ними существует добровольное страдание, которое позволяет появиться истинному высшему чувству. Необходимо чувствовать угрызения совести. Нужны сознательные усилия для того, чтобы подготовить условия и впоследствии оставаться перед лицом своего несоответствия – страдать от своей неполноценности. Это необходимое условие для развития воли, которая иначе не могла бы появиться, и для возникновения чувства, которое не является реакцией. Когда человек затрагивается высшими силами, опыт страдания не остается тем же самым.
В моменты несоответствия, не способная приблизиться к реальности в себе, я чувствую за всеми своими проявлениями постоянное страдание, как будто теряется что-то драгоценное. Это знак. До сих пор моя осознанность не была истинным сознанием. Я проживаю жизнь только своими обычными функциями. Теперь я знаю, что могу идти дальше, что могу достичь более глубокого уровня в себе. И в какой-то момент мне удаётся прикоснуться к моей сущности, как будто почувствовать новый центр тяжести. Эта сущность подобна новорожденному ребенку, которого я должна питать и укреплять. Именно на этом мне необходимо сосредоточиться, чтобы удержать себя в работе.
Всё больше и больше я чувствую свою потребность в духовном, чтобы дух проник и трансформировал меня. Тем не менее, проход не является свободным. Я по-прежнему остаюсь на поверхности, обусловленная внутренним отсутствием связей. Даже если я испытываю сильное чувство, я всегда поверхностна. До тех пор пока я не столкнусь с этим, я не смогу проникнуть глубже в себя. Но когда я вижу и чувствую это, возникает некое страдание, чувство отсутствия, неполноценности. Согласна ли я находится перед этой неполноценностью, или на самом деле я отказываюсь? Страдание приходит не от моей привязанности к идее о себе, ни от моего самолюбия, и ни от какого-то провала в прошлом. Я страдаю от своей собственной апатии, своей неспособности, от того, как я живу сейчас. Мне необходимо чувствовать угрызения совести, так чтобы у меня было видение этой неполноценности, ясное видение отсутствия.
Мое глубокое желание заключается в том, чтобы полностью подчиниться внутреннему голосу, чувству божественного, священного во мне. Я знаю, что более высокая энергия — то, что религии называют Богом или Господом, находится внутри меня. Она появится, если ум и тело действительно связаны между собой. Бог находится в моменте, когда две силы противостоят друг другу, а третья объединяет их. Мы можем обратиться за помощью для того чтобы объединить эти силы в себе. Мы можем сказать: "Господи, помилуй" для того чтобы быть.

125. Необыкновенное впечатление всего сущего
Мне действительно необходимо признать в себе два состояния бытия. Я должна видеть разницу между состоянием, в котором действует моё эго и другим состоянием, где действую я вся, в котором я чувствую себя полноценной. Я вижу все больше и больше, что всё, во что я верю и что знаю, приходит из моего мышления, даже то, что я воспринимаю как ощущения. Это всё просто проекция моих мыслей. Но за этим существует другое «Я», которое находится за пределами мышления, чувств и тела. Я начинаю осознавать, что это "Я" существует, что существует самостоятельный источник сознания — чистое мышление — которое видит и наблюдает проявления обычного "я".
В моих поисках сознания эго, это обычное «я», может быть стержнем моих усилий, если оно согласится служить, а не быть мастером. Но это невозможно, когда мои различные части действуют отдельно и независимо, не принимая во внимание целое. Таким образом, вместо того, чтобы служить и помогать моему развитию, мое эго раздувается и преграждает путь.
Кто я? Ответить невозможно. Я вижу, что я не тело. Я позволяю ему стать пассивным. Я — не моё обычное мышление. Оно тоже становится пассивным. В этом вопрошании, я вижу, что я — не мои эгоистические чувства, которые также становятся пассивными. Кто я? Существует отпускание, расслабление, которое становится все глубже и глубже. Я отпускаю не для того чтобы получить что-то. Я отпускаю из смирения, потому что я начинаю видеть, что я — ничто, и в центре этого смирения находится доверие, другими словами возникает вера. В этот момент я спокойна. Я умиротворена.
В этом глубоком отпускании, я открываюсь к жизненно важному центру своей силы, который находится в животе, и возникает связь между энергиями моих различных функций. Благодаря этому контакту я чувствую, что совокупность моего существа является прочной и надежной. Всё интегрировано, всё на своем месте. Я чувствую себя частью порядка, который является правильным и включает меня как целое. Моё тело находится в покое, никуда не стремясь. Существует непрерывное движение отпускания, идущее вниз к этому центру тяжести. Отсюда энергия идет вовне, когда я вовлекаюсь в жизнь, и возвращается, когда я возвращаюсь к себе. В этом движении глубокого отпускания, я получаю впечатление от энергии, которая была освобождена, освобождена без усилий, без каких-либо действий с моей стороны. Это случается как следствие. Ни мои мысли, ни мои эмоции не могут быть ответственны за эту энергию. Она не принадлежит к ним. Это трансцендентная сила, которая действует до тех пор, пока я подчиняюсь ей. Если я принимаю и не сопротивляюсь опыту, пытаясь направлять его, эта энергия трансформирует меня. Мне необходимо проживать её и подчиняться ей сознательно. Это движение является движением моего существа.
Когда моё тело приходит в состояние, где не существует никаких напряжений, я чувствую тонкое ощущение неподвижности. Это как рождение бытия. И я чувствую тонкость мысли, которая достигает такого уровня, что она проникает везде и регистрирует всё, что происходит. Я прихожу к необыкновенному впечатлению всего сущего. И когда я настолько тиха и неподвижна, без малейшего напряжения, я чувствую, что моё дыхание имеет большое значение, которое я никогда не придаю ему, великую важность. Именно через это действие я участвую в жизни; действие, которое гораздо больше, чем я. Я существую в этом движении, живом движении, в которое я вовлечена. Это не мое тело, которое дышит. Это "Я", которое дышит.

126. Смерть моего обычного "я"
Я помню себя в тот момент, когда я не вижу себя в качестве объекта, когда сознание не оставляет места для деления. В тот момент когда, чувствуя сознание, я чувствую, что я и есть сознание. Я чувствую "Я". Самовспоминание это эмоциональный шок, который наступает, когда все энергии в нас входят в контакт друг с другом. Это излучает творческую вибрацию, которая имеет самое непосредственное отношение к Закону Семи. Таким образом, Самовспоминание, не может оставаться статичным.
В моем привычном состоянии мой опыт является расплывчатым и туманным. Возникают мысли, эмоциональные волны и напряжения. Мысли не приходят все сразу, они приходят одна за другой. То же самое и с эмоциями. Когда одна мысль уходит, возникает другая. Но между ними существует интервал, остановка, пространство, которое является чрезвычайно важным. За движением, которое началось и закончится, существует реальность, скрытая от меня. В этом промежутке я могу осознать то, что стоит за движением. Мысль не бесконечна; то, что возникает, должно исчезнуть. Исчезновение так же важно, как и появление. Оно является частью одного и того же факта. И если я могу прожить эти две части, принять их обе, Я существую вне возникновений и исчезновений. Я их включаю. В этот момент между моими центрами появляется связь, которая происходит сама по себе.
Открытие к нашему бытию, к высшим центрам, требует состояние единства. Но, в нашем обычном состоянии, наш центр тяжести всегда склоняется в пользу эго и смещается в верхнюю часть тела. Это отрезает нас от нашей истинной формы. Отделение от нашей сущностной природы приносит страдание. Когда оно сильное, то это страдание приводит к открытию, которое позволяет собраться воедино. Должно присутствовать решение, решимость следовать путем, к которому нас призывает наша сущность. Это требует постоянного контакта с нашей сущностью, если мы хотим стать способными служить и выражать силу, которая превосходит нас. Мы должны умереть на одном уровне — как эго — для того, чтобы возродиться на другом.
Я желаю открыться. Я чувствую необходимость рисковать своим устоявшимся положением. И я чувствую потребность в тишине, реальной тишине, пустоте. В то же время, мне бы хотелось поддерживать свой обычный способ существования. Я не подчиняюсь, не признаю, не служу. Я хочу служить себе. И я должна принять этот факт, прожить его, выстрадать его, а не искать выход. Сегодня был бы возможен только один выход - отметать то, что является неизбежным. Я чувствую закрытость, равнодушие. И я чувствую эту реальность, которая зовет меня, но в то же время, я не доверяю этому зову. Я не верю в него. Я хочу, чтобы он уступил мне. Я боюсь, боюсь исчезновения.
Для того чтобы я прошла через эту фрагментацию, эту отделенность от своего существа, вся энергия во мне должна быть гармонизирована. Она должна быть полностью освобождена. Вижу ли я необходимость этого? Принимаю ли я это, желаю ли я этого? Во всех моих частях должно появиться абсолютное спокойствие. Оно необходимо не для того чтобы добиться успеха или получить и присвоить себе что-то чудесное. Напротив, благодаря ему я должна увидеть свою ничтожность, свои привязанности, свой страх потерять значение, которое я приписываю себе. Вместо того чтобы хотеть всегда быть правой, я вижу свои противоречия. Я вижу себя загипнотизированной своим воображением. Я вижу всё вместе — как моё эго, так и реальное "Я".
В этом видении я освобождаюсь. На мгновение я уже не та. Тогда моё освобожденное внимание, моё сознание познает то, чем я являюсь по существу. Это смерть моего обычного "я". Помнить себя означает умереть к себе, ко лжи собственного воображения. У меня есть вкус понимания, который приходит через осознание отсутствия понимания. Самовспоминание — это отпускание эго, которое позволяет проникнуть новому сознанию. Затем я вижу, что обычные "я" — это фантомы, проекции себя. На самом деле, всё, что я воспринимаю как проявление, является не чем-то отдельным, а проекциями сущности. Возвращаясь к источнику, я осознаю то, что возникает, не исчезая, то, что не рождается и не умирает - вечную Самость.

127. Я вижу реальность
Для того чтобы я могла получать и передавать энергию высшего уровня, должен быть внутренний организм, подобный второму телу, живущий своей собственной жизнью, в котором каждый элемент работает над сохранением единства. Как и в физическом теле, ни одна часть не может работать независимо сама на себя. Это то, что должно присутствовать во внутренней организации всех наших центров. Их функционирование должно обеспечивать жизнь Присутствия, другого организма, связанного с высшими центрами. Должен быть установлен новый порядок. Для этого я должна без предпочтений и осуждений отделить тонкое от грубого для того, чтобы удерживать их отдельно, пока одна природа живет своей жизнью в другой. Это создает новую цепь, эмоциональный поток, который является более чистым, чем обычные субъективные эмоции. Если существует глубокое отпускание, то во мне может свободно циркулировать более тонкая энергия. Тогда я чувствую Присутствие как магнитное поле. Я чувствую необходимость иметь сознательные ощущения и освободить место для внутреннего существа.
Познание не возможно, если есть воображение или осуждение. Оно происходит, когда автоматические мысли и субъективные чувства приостанавливаются, и появляется спокойствие, которое позволяет вниманию быть свободным. Поскольку я нуждаюсь в том, чтобы знать и видеть, моё внимание входит в контакт с тем, что есть. И в этом контакте начинает происходить действие, смешение, в результате которого появляется Присутствие со своей собственной жизнью, собственным ритмом. Я вижу постоянную двойственность, фрагментации и противоречия, мешающие этому смешению, препятствующие единству. По мере того, как я вижу это, энергия преобразуется.
Когда и ум, и тело полностью спокойны, нет ни мысли, ни движения... существует только факт, только то, что есть, факт без удовольствия или боли. Это переживание факта никогда не может быть механическим. Оно не может сопровождаться мнением или осуждением, потому что тогда это перестанет быть фактом и понимание, которого мы желаем, не возникнет. Факт учит нас. Для того чтобы следовать его учению, наше слушание и наше наблюдение должны быть более интенсивными. Интенсивность внимания исчезает, если есть мотив для слушания или наблюдения. Наше обычное страдание происходит от мысли, которая питает сама себя, образуя обычное "я".
Это "Я", как машина питается мыслями и чувствами. Видение факта разрушает эту машину. Только осознание факта принесет понимание, осознание без выбора, осознание каждой мысли и чувства, их мотивов и действий. Ни одна система или метод не сделают этого. Важно видеть постоянную смену фактов в себе, это является более важным, чем стремиться идти за пределы. Осознание себя как единства, без теорий и выводов, является медитацией. Когда наши мысли и чувства расцветают и умирают, мы входим в другую сферу. Появляется движение вне времени, которое мышление знать не может. Мы больше не стремимся к переживаниям и ничего не ждем от них.
Преобразование, которое может произойти во мне является трансформацией моего сознания в результате другого типа мышления и другого рода чувств. Оно придет только благодаря чистому видению, которое полностью изменит меня, как будто чудо. Видя себя от момента к моменту, я отказываюсь от всего, чем я претендую быть. Все вовлечено в это — мои эмоции, мои мысли, мое тело — каждый интенсивно активен. Именно в этих условиях возникает видение. Освобождается энергия, что само по себе дает мне силу смотреть глубоко в себя, не отворачиваясь и не останавливаясь.
Самым важным для меня является видеть, видеть без реакции моей памяти, и не зависеть от того, что я вижу. Что бы ни было фактом — честолюбие, ревность, отказ — акт видения наделяет огромной властью. По мере того, как сам факт расцветает, приходит понимание не только факта, но и действия, которое производит видение — изменения в моем сознании. Само действие видения приносит это изменение, и истина того, что я вижу, трансформирует мое отношение к жизни. Сознание открывается — я вижу. Я вижу реальность, и она становится всемогущей для меня. У меня есть эмоциональное понимание истины.
Реальность не имеет продолжительности. Она вне времени, вне продолжительности. Истина должна рассматриваться мгновенно, а затем забываться, без воспоминаний, в смысле памяти, о том, что было. Восприятие исчезает, но так как ум необременен, оно может появиться на следующий день или даже в следующий момент.

128. Сияние Присутствия
Моя сущность имеет первопричину, живой источник, источник жизни. Присущий мне способ мышления отделяет материю от энергии, тело от духа. Но ничто не существует отдельно. Жизнь едина. Я одновременно и то, что создает и то, что создано, без какого-либо разделения. При моем участии может быть создано новое тело, с помощью которого я могу почувствовать одну уникальную жизненную силу в себе.
Я постоянно совершаю ошибку, пытаясь форсировать своё движение к бытию, как если бы я могла заставить его появиться. Противоположное является верным. Это бытие постоянно стремится к свету сознания. Оно нуждается в проходе, который позволит ему излучаться. Но на пути оно встречает твердую корку эго, которая блокирует его движение. Для того чтобы бытие имело воздействие, прежде должна возникнуть пустота, в которой могут быть восприняты тонкие вибрации. Только в пустоте можно почувствовать живительную силу бытия, только тогда, когда нет напряжений или беспорядочных движений эго, желающего любой ценой доказать свою индивидуальность, утвердить свою власть. Каждое напряжение является свидетельством моего эго. Каждое напряжение целиком завладевает мной.
Сейчас я понимаю, что сознательное ощущение это первый признак подчинения чему-то высшему, первый шаг на пути к истинному чувству. В этот момент я мельком вижу возможность непосредственного восприятия. Моё тираническое "Я" подчиняется и больше не доминирует, не пытается показывать свою силу. Я чувствую другую силу, не ту, которой я обладаю, а ту, в которой Я есть. В этот момент появляется энергия, приходящая из высшего эмоционального потока, непреодолимая до тех пор, пока с моей стороны есть повиновение.
Именно эту энергию, космическую силу, проходящую в нас, все традиции называют "любовью". По мере того, как я становлюсь пустой от всех претензий на знание, моё чувство становится более устойчивым и чистым, способным взвешивать противоположности, то есть способным знать. Когда воздействие бытия ощущается как необходимость и как что-то, чего я действительно желаю, я становлюсь способной передавать это чувство всем моим центрам, в результате чего они интегрируют в единое целое. Это создает атмосферу, подобную тонкой, чувствительной пленке, фильтру, который способен улавливать то, что в противном случае было бы непередаваемым и который позволяет видеть самые тонкие элементы. Эта атмосфера не является стеной — стена моего эго падает. Это подобно фильтрующему экрану, осознающему своё предназначение. Всё зависит от тонкости фильтра, качество и стабильность которого может стать объектом моих поисков.
Эта атмосфера необходима для действия моего бытия. Это как новая схема, циркулирующая с другой интенсивностью, через которую я осознаю поток чистого чувства в отношении истинного, реального. Этот поток способен активировать целостность, но он может возникнуть только, если существует единое внимание во всех моих центрах. Мне необходимо это единство для того, чтобы познать себя.
Я должна выйти из круга моих привычных "Я", позволив корке раствориться, так чтобы жизнь могла распространиться во мне, и я могла впитывать излучение моего бытия. Тогда не существует независимого тела и Присутствия, чуждого ему. Они являются одной и той же вещью — сияние тонкого Присутствия, которое я переживаю в постоянно обновляющемся контакте с самим источником жизни, из которого я пришла. Возникает другое «я», которое проявляется через мою плоть — это Присутствие, сделанное из другой субстанции.

ПРОЖИВАТЬ УЧЕНИЕ


Чудесное – это вступлением в действие сознательной силы, которая знает, как и почему совершается действие. Для того чтобы творить, необходимо освободится через добровольную смерть, смерть эго. Творческое видение принадлежит только тому, кто осмелился заглянуть вглубь себя, насколько глубоко, чтобы увидеть пустоту. Понимание приходит только тогда, когда дух спокоен. Высшей формой разумности является медитация, интенсивная бдительность, которая освобождает ум от его реакций. Мы не можем быть независимыми, мы всегда связаны отношениями. Либо мы связаны с чем-то высшим, либо мы пропадаем в низшем. Это борьба сил. В своей сущности я объединена с тем, кто видит. Не существует «до» или «после», только сама жизнь.

129. "Я ЕСТЬ" в движении
Откуда приходят наши действия, наши движения? Когда центры не связаны, может быть только реакция. В нашем обычном состоянии центры не имеют одних и тех же ассоциаций, целей и видения. Реальное действие относится к состоянию, выходящему за пределы нашего обычного функционирования.
В нас существует вечное движение энергии, которое никогда не останавливается, и которое рождает всевозможные другие движения энергии. Каждое движение является перемещением из одной позиции или отношения к другой позиции, другому отношению. Мы никогда не видим одновременно как позицию, так и перемещение. Либо мы сосредоточены на позиции и игнорируем движение, либо мы фокусируемся на движении, но упускаем из виду позицию. Таким образом, мы можем предвидеть движение и привести его в действие, но мы не можем следовать за ним.
Следование за движением требует определенного внутреннего видения. Обычно энергия моего взгляда пассивна, мое внимание не свободно. Я смотрю через образ, идею, и, следовательно, на самом деле не вижу. Я ощущаю своё тело, но я не чувствую движение энергии, которая наполняет его. Для того чтобы почувствовать это движение, состояние тела должно измениться. Также должно измениться состояние мышления и чувств. Тело должно приобрести большую чувствительность и силу действия абсолютно неизвестную ему. Следует признать, что оно здесь для того, чтобы служить, что это материя, инструмент, через который действуют силы. Тело должно видеть эту необходимость повиноваться, и что понимание между ним и мышлением является абсолютно необходимым. Тогда может возникнуть новый вид движения — свободное движение. Оно не будет происходить без меня, без моего внимания. И чем больше тотальность моего внимания, тем свободнее будет движение.
Для поддержания связи между нашими центрами, действие должно быть выполнено в определенном темпе, с определенной скоростью. Но мы всегда движемся с нашей привычной скоростью, которая является темпом инерции, темпом без живительного притяжения. Я не целостна в проживании действия. Либо тело не участвует полностью, и мысль теряет свою свободу, либо мысль не достаточно активна и тело следует своим привычкам. Таким образом, наши действия не создают ничего нового, ничего живого, не «звучат». В Движениях Гурджиева, которые могут показать новое качество действия, темп является заданным, и мы должны подчиниться ему. В нашей собственной работе, мы сами должны найти правильный темп, и затем также подчиниться ему. В противном случае работа не будет трансформировать нас. Я должна чувствовать, что моё тело и мои мысли участвуют поровну, с одинаковой силой и интенсивностью. Тогда ощущение энергии, содержащейся в теле, может быть сильнее, чем ощущение самого тела. Я могу следовать за движением. "Я есть" в движении.

130. Чудесное в действии
Подходя ближе к работе над присутствием в практической деятельности, мы притягиваемся непреодолимым желанием чудесного, но находим себя, работая над такими рутинными задачами, как строительство, уборка, приготовление пищи, мытье посуды. Как мы можем связать эти два аспекта: чудесное и жизнь? Благодаря действию. Без действия нет ни чудесного, ни жизни.
Когда мы думаем о действии, мы никогда не думаем о том, что действия могут радикально отличаться между собой в своем качестве. Мы ясно видим разницу между деревом и металлом, и мы не ошибаемся. Но мы не видим, что в своем качестве, действия могут так же отличаются друг от друга, как и различные материалы. Мы слепы к силам, которые проявляются в наших действиях. Конечно, мы знаем, что наши действия направлены на достижение цели, и мы ожидаем от них результата. Мы всегда думаем о цели, о результате, но никогда о самом действии. Тем не менее, цель не определяет действие. Его определяет качество силы, входящей в действие, которая обуславливает его, в результате чего оно становится либо автоматическим, либо творческим. Чудесное – это вступлением в действие сознательной силы, которая знает, как и почему совершается действие.
Каждое действие, всё, что мы делаем — работа с деревом или камнем, приготовление еды или создание произведения искусства, или мышление — может быть либо автоматическим, либо творческим. В моем привычном состоянии я всегда действую, исходя из повторения. Когда я должна сделать что-либо, первое, что я делаю, это собираю свои воспоминания по этому поводу. Затем я складываю вместе весь свой опыт и все свои знания, и иду вперед. Моя голова использует саму себя, моё тело следует, и время от времени я заинтересована. Но всё это является просто автоматическим, и что-то во мне знает это. Не существует потребности выполнять действие каким-либо определенным способом, и я могу совершать это действие в темпе, который мне нравится. Возможно, мне повезет сделать его хорошо, но оно не будет обладать силой изменить меня. В нем не будет силы действия, созидания.
Совершенно иначе обстоит дело, когда моё действие является не повторением, а чем-то новым, действием, которое может происходить только в настоящий момент, как отклик на необходимость, которую я признаю прямо сейчас. Тогда существует только одна возможная скорость, и никакой другой темп не может заменить её. Творческое действие происходит из жизненной силы, которая является неоспоримой и признаётся в качестве истины, которой я подчиняюсь. Именно эта сила видит то, что должно быть сделано и направляет мои мысли и тело. Она создает действие и объект, которые содержат динамизм и разумность, являющиеся неопровержимыми. Слово должно быть сказано, звук излучается.
Для того чтобы действовать таким образом, я должна быть свободной, без воображения или идей, без мыслей, запертых в ловушке памяти. Свобода — это не свобода от чего-то, а свобода быть в настоящем, в моменте, которого никогда не существовало прежде. Действие является непосредственным, без вмешательства мыслей. Я никогда не знаю, я учусь. Это всегда ново. Для того чтобы учиться, мой взгляд должен быть свободным. Мышление является тихим, абсолютно тихим, свободным. Оно видит. В этом состоянии мы можем понимать и выполнять действие всеми частями себя. Мы даже можем действовать вместе с другими, при условии, что в этот момент, все имеют одинаковую серьезность и интенсивность.
Действие зависит от способности моей энергии вовлекаться в тот сам момент, когда я действую. Я должна быть осознанной в момент действия и чувствовать движение энергии, идущей к своей цели. Как только движение началось, вмешиваться поздно. То, что было начато, больше не принадлежит мне. Ничто не может предотвратить появление результатов, которые будут следствием — будь то хорошее или плохое, сильное или слабое, чистое или искаженное. Таким образом, всё определяется положением моих различных центров в момент действия. Каждое действие требует определенной свободы моего тела, единой направленности моих мыслей, и сердечной заинтересованности в причине действия. Это принесет мне новый образ жизни.

131. Войти в действие через сущность
Давайте попытаемся понять состояние творения. Это состояние, в котором мы знаем то, что есть — не то, что может быть или то, что должно быть, и не что-то, чему мы присваиваем имя... а просто то, что есть.
Можем ли мы знать состояние, в котором наше эго не укрепляется? Потому что все, что укрепляет эго, приносит разделение, изоляцию. Это касается всего опыта, который у нас есть, через который мы проходим и которому даем имя. Мы регистрируем впечатления и реагируем на то, что мы видим и чувствуем. Именно этот процесс реагирования и является опытом, через который мы проходим. Мы даем имя реакции. Действительно, если мы не назовем её, то для нас это не является опытом. Но возможно ли получать впечатление и не иметь опыта, находится в состоянии "неопытности"? Ибо только тогда, когда мы полностью неподвижны и эго отсутствует, созидание может иметь место. Пытаясь выполнить какое-либо действие эффективно, я различаю два вида ощущений — одно с напряжением, в котором энергия останавливается, а другое без напряжения, в котором энергия освобождается. Работая, я могу попытаться добиться успеха, выполняя больше и делая лучше, как я обычно и поступаю, или я могу попробовать действовать по-другому, становясь эффективнее, используя моё бытие. Когда я принимаюсь за что-то незнакомое, пытаясь довести дело до конца, то возникает напряжение. Мое обычное "я" желает добиться успеха и в то же время чувствует себя неспособным. Я разделена, и я хочу собственного признания любой ценой, для поддержания своей личности. Таким способом проявляется моё эго. Напряженность мешает мне правильно осуществлять то, что я должна делать. Мне необходимо видеть это. Уровень напряженности определяет, могу ли я осознавать своё бытие и объект действия.
Вовлекаясь в действие, я рассматриваю его не как возможность усовершенствовать свою производительность, а как возможность войти в действие через свою сущность. Истинная связь между моей сущностью и целью зависит от осуществления действия без участия эго. Понимание этого имеет большое значение. Затем мне необходимо найти чувство единства, которое не разрушается при вмешательстве моего эго. Я должна прийти к точке, где больше нет напряжения, нет разделения между мной и целью, где мое эго больше не хочет быть признанным.
Я не могу прийти к полной неподвижности, состоянию без эго, состоянию "неопытности", форсируя... или через страх, или с целью получить награду. Мне необходимо знать функционирование «я» на каждом уровне, от автоматического движения до глубокой разумности. Я должна видеть, что либо мышление вращается в построенной им клетке, либо становится совершенно неподвижным, в любом случае, ум не имеет творческой силы. И когда ум не пытается творить, может существовать творение. Но оно не является тем, что мы можем знать заранее. Ни вера, ни знания, ни опыт не могут помочь. Всё это должно исчезнуть, должно быть отвергнутым. Важно быть бедными — бедными в знаниях, бедными в убеждениях... бедными во всем, что относится к области эго. Но я позволю произойти всему этому только тогда, когда я знаю это, если я вижу полностью весь процесс функционирования. Я должна оставаться здесь, там, где проявляются мои мысли, мои чувства и мои действия, постоянно на страже от момента к моменту, пассивная, ясная ... неподвижная.