Жанна де Зальманн, РЕАЛЬНОСТЬ БЫТИЯ Options

[san]

75. Я не знаю
В своих поисках, направленных на то, чтобы увидеть реальность в себе, я могу подойти к двери восприятия. Но она не откроется, истина не будет раскрыта, до тех пор пока я цепляюсь за то, что знаю. Мне необходимо подходить к неизвестному с пустыми руками. Изначально я не могу утверждать кто я. Всё, что я могу сделать – это начать отличать себя от своих обычных "я", чтобы увидеть, что я это не мои ассоциации, чувства и ощущения. Но тогда возникает вопрос: кто я? Мне нужно услышать, я становлюсь тихой, чтобы собрать всё свое внимание и прийти к более сбалансированному состоянию. Я ли это? Нет, но направление хорошее. От разделения я иду к единству. Мой поиск может продолжаться. Тем не менее, я вижу, что энергия моего мышления, движимая всеми мыслями, которые захватывают её, не имеет ни сил, ни направления. Для того чтобы перейти к источнику "Я", она должна быть собрана и сосредоточена на единственном вопросе: "Кто я?". Я учусь не отворачиваться.
Я не знаю, кто я, и всё, что я знаю, не может служить ответом. Неизвестное, таинственное, не может быть познано через известное. Напротив, то, что я знаю, то, что я выучила, не позволяет мне выяснить то, что есть. Весь процесс моего мышления, обусловленный уже известным, заключает меня в поле моего мышления и не позволяет мне двигаться дальше. Я нахожу удовольствие в этом обуславливание и безопасности, и бессознательно цепляюсь за это.
Я не могу столкнуться с неизвестным. Я чувствую эту пустоту, как вакуум, который необходимо заполнить. У меня есть постоянная тенденция заполнять её ответами, проецировать ложные образы на экран ума. Я боюсь, что не найду себя. И для того, чтобы устранить эту неопределенность, чтобы избежать неудовлетворенности, я постоянно позволяю утверждаться чему-то ложному. Но мне нужна эта неопределенность, эта неудовлетворенность, как указание, поступающее от моих чувств, которые показывают путь обратно к себе. Это показывает необходимость быть более чувствительной к тому, от чего я отворачиваюсь, принять пустоту, вакуум. Приблизиться к неизвестному значит подойти к двери восприятия и быть способной открыть её, и посмотреть. Но я не смогу ничего увидеть до тех пор, пока я нахожусь под властью слов, всегда полагаясь на названия, и признавая объект по его имени. Слова создают ограничения, барьер. Для того чтобы войти в неизвестное, мой ум должен увидеть это ограничение как факт, не оценивая хорошо это или плохо, и не подчиняясь его влиянию. Могу ли я видеть себя, не привнося слова о том, что я вижу? Я нахожусь в двери восприятия с вниманием, которое не отворачивается. Я учусь слушать неизвестное в себе. Я не знаю, и я слушаю, постоянно отказываясь от каждого известного ответа. От момента к моменту, я признаю, что я не знаю, и слушаю. Само действие слушания является освобождением. Это действие, которое не избегает настоящего, и, когда я познаю настоящее таким, как оно есть, происходит трансформация. Я иду навстречу неизвестности, пока не прихожу к моменту, когда нет мыслей, движущихся в моём уме, когда не существует ничего вне меня. Я не знаю, кто я. Я не знаю, откуда пришла. Я не знаю, куда пойду. Я сомневаюсь во всём, что знаю, и ни на что не полагаюсь. Всё я хочу - это понять, кто я. Без слов, без формы, кажется, что тело и его плотность исчезают. Я становлюсь как бы прозрачной для себя. Только теперь есть место для чистоты, с качеством подобным свету, воздуху. Я чувствую, что в поиске себя, и только в этом поиске, лежит моё освобождение.

[san]

76. Резонанс "Я есть"
Для того чтобы познать в себе жизненную энергию, помнить о ней недостаточно. Должно быть непосредственное восприятие неизвестного. Но мы живем в воспоминаниях. Память заменяет живые вещи мертвыми образами и мешает мне воспринимать их. Мы впечатлены чем-то нереальным, тем, чего нет, вместо того, что есть.
Я хочу осознать эту неизвестную энергию, которая существует во мне. Для этого мне нужно избавиться от мысли, что я знаю свое тело. Я должна видеть, что память о моем теле, известные ощущения моего тела, навязывают себя в качестве ответа в момент вопрошания, кто я, в момент непонимания. И так как этот ответ возникает спонтанно, я по-прежнему пассивна, не просыпаюсь и не смотрю. Я должна увидеть, что постоянно позволяю памяти ощущения быть впереди непосредственного восприятия. Я должна увидеть, что мое тело также неизвестно мне.
Я чувствую моё сущностное "Я" как эхо далекой вибрации, которую я едва осознаю. Оно как будто погружено в мое тело, и так как оно погружено, то не может отделить себя. Мне необходимо отделиться от моих обычных мыслей, эмоций и движений, от моих ощущений. Их вибрации инертности, которые обуславливают меня, являются препятствием для осознания «Я». Но у меня есть сила, чтобы игнорировать их и не позволять им вторгаться в моё сознание, если я концентрируюсь на "Я", на этом эхо мощных вибраций, которое может трансформировать меня. Когда я чувствую глубокое беспокойство и неудовлетворенность, как и все мы иногда, то это происходит потому, что я не слышу более тонкие, трудноуловимые вибрации моего Присутствия. Я не позволяю им оживить меня. Я не доступна. Я всегда, снова и снова, полностью перехожу на инертные вибрации своих функций. Но беспокойства и недовольства недостаточно. Мне необходимо более сознательное чувство и более сознательная мысль, направленная на этот основной поток. Я должна прийти к пониманию, что за моими мыслями, за моими эмоциями и за моими движениями существует нечто... и я должна активно идти в направлении этого «нечто». В такой как я есть, моя энергия слишком разобщена, слишком пассивна. Она не намагничена в одном направлении.
Необходима большая концентрация для того, чтобы я пробудилась и вышла за пределы моего нынешнего состояния. Когда я понимаю эту необходимость, происходит движение концентрации к тому, чтобы найти путь в свое существо. В этом сознательном движении мое внимание становится активным и утонченным, и движение переходит порог, где слова больше не являются необходимыми, где мое эго умиротворено, и мое тело спокойно. Кто я? В состоянии бессловесного вопрошания, я подхожу к пустоте. Я принимаю, полагая, что ничего нет, ничего не известно, и я полностью внимательна к тишине. Я полностью присутствую в отношении вопроса "Кто...?", как если бы это был магнит, притягивающий все силы восприятия. За всей нашей жизнью, всей нашей активностью, резонанс этого вопрос должен быть сильнее, чем настойчивый призыв движения к жизни. "Кто...?". Я хочу проникнуть в состояние предшествующее появлению мысли. Таким образом, я наблюдаю, откуда приходит эта мысль. Осторожно, очень тихо, я проникаю в состояние. Абсолютное спокойствие необходимо.
Кто я? Я слушаю резонанс этого вопроса. И я начинаю слышать резонанс ответа, который я воспринимаю через ощущения жизни, поток жизни. Он показывает мне, что в этот момент моя сущность затронута. Моя работа не мнимая, не только на поверхности. Она проникает глубже.
Я принадлежу к этой жизни, эхо которой я чувствую и желаю только одного - стать созвучной ей. Я слушаю в себе резонанс "Я есть". Он должен стать более важным, чем все остальное. Это моя душа в том, что здесь.

[san]

77. Тишина
У меня есть предвзятое мнение, что состояние тишины, умиротворенности лишено энергии и жизни, что состояние остановки, приостанавливает всё, что вообще движет мной. На самом деле, тишина является моментом наибольшей энергии, состоянием, настолько сильным, что все остальное кажется тихим.
Все больше и больше я чувствую притяжение к осознаванию того, что есть, того, что я есть. Но в действительности я не открыта. Отступление эго занимает много времени, и существует барьер, который я не прохожу. Я чувствую, что для восприятия реальности, необходима трансформация, избавление от моих обусловленностей. Чтобы узнать, кто я, мне нужно воспринимать себя не под воздействием моих чувств и функций. Для этого мне нужна тишина и спокойствие. Восприятие "Я", которое открывается в тишине, должно обосноваться во мне так же глубоко, как и понятие о себе, которое коренится в теле.
Для того чтобы получить опыт реальности, должно быть ощущение пространства. Но пространство, созданное нашими мыслями, является ограниченным и узким. Мы изолируем себя, ограничиваем и осуждаем, и из этого ограниченного пространства мы думаем и действуем, даже веря, что приносим что-то другим. Опираясь на всё знание нашего мышления, мы считаем, что это пространство является очень важным. Наше обычное "я" цепляется за него из страха быть ничем. Тем не менее, только в этом небольшом пространстве может возникнуть единственное чувство, которое появляется в противостоянии между этим "Я", этим "Моё" и тем, что не является "Я". Мысль не может открыть другое измерение, огромное пространство, в котором есть тишина. И чувство не может возникнуть без границ.
Побег из этого узкого пространства не произойдет через мышление. Мысль сама по себе не может быть тихой. И только когда я умру ко всему, что знаю и что выучила, тогда я смогу открыть что-то новое. Только тогда я смогу действительно познать себя – то есть, узнать, как я живу от момента к моменту. Только в результате этого я смогу избавиться от страха быть ничем, и мой ум сможет получить энергию, необходимую для полной тишины. Иногда существуют промежутки между двумя мыслями, и на мгновение я чувствую расширяющееся безграничное пространство. Только в этом пространстве, огромном пространстве, которое не могут достичь обычные "Я", мышление становится тихим.
Тогда я больше не ищу ответ, и, отдавая все своё внимание, я вхожу в неизвестное. Я не ищу, я воспринимаю. Я не должна искать правильное, только внимание правильно. Это внимание является медитацией.
Эта тишина важна сама по себе, сам факт молчания, а не то, что человек получает через него. Мы должны открыть для себя природу молчания, когда мысли, чувства и тело находятся в тишине. Что происходит, когда мысль действительно тиха, а также чувство? Тишина... приведет ли она к пробуждению? Будучи внимательной к природе молчания, я чувствую пробуждение разума. Важно появление разума, а не то, что он освещает. Этот разум является священным и не может служить моему эго, моему честолюбию. Молчание, которое появляется, когда я вижу себя, находящейся под властью иллюзий, является откровением, но только если я не желаю этого. Я чувствую воздействие реальности на меня, но я не даю себе взять верх над ней. Я учусь позволять моим мыслям цвести и, таким образом, подходить к концу. Поле свободно, я не пытаюсь противостоять. Мышление становится светом само по себе и больше не стремится получить опыт. Необходимо пройти через мир знания, чтобы войти в неизвестное, в пустоту, в реальность.
Я начинаю понимать, что молчание не приходит, потому что я стремлюсь замолчать. Оно приходит тогда, когда ум видит процесс мышления и его обуславливание знанием. Для этого он должен наблюдать, подобно человеку, наблюдающему за любимым ребенком, без сравнения и осуждения. Он наблюдает для того чтобы понять. И только когда я понимаю это обуславливание, тогда тишина и спокойствие ищутся не для безопасности, а для свободы восприятия неизвестного, истины. Тогда ум становится очень тихим. Это открывает двери к состоянию, которое является реальностью, с огромными возможностями. Ум больше не наблюдатель неизвестного. Он сам становится неизвестным.
Желание быть сознательным – это желание быть. Оно может быть понято только в тишине.

[san]

78. Внутреннее одиночество
Наше обычное "Я" жаждет непрерывности. Наш ум никогда не бывает спокоен. Мы не отваживаемся оставаться без мыслей, ничего не делая, лицом к лицу с пустотой – одиночество ужасает. Мы боимся остаться наедине, потому что мы боимся не быть, не чувствовать. Наша жизнь – это постоянство известного, постоянное движение от известного к известному, не смеющее приближаться к неизвестному. Но известное не может войти в контакт с неизвестным, и мышление, основанное на том, что мы знаем, не может общаться с неизвестным. Мы должны умереть к известному для того, чтобы обнаружить неизвестное. Как же тогда столкнуться с реальным в себе? Я действительно встречусь с реальным только тогда, когда я пойму функционирование моего обычного «Я» и его непрекращающееся желание увековечить себя. Что может испытать это «Я»? Для того чтобы познать себя, я должна видеть с ясностью, без устали, движения моего обычного "Я". Путь к этому знанию труден, но он приносит несравненную радость и тишину. "Я" непрерывно поднимается и всегда падает, постоянно преследуя что-то, побеждая и проигрывая. Но это всегда является разочарованием. Оно всегда хочет "больше", и его желания противоречивы. Для того чтобы я поняла это, мысль не должна вмешиваться. Не должно быть того, кто судит, занимая какую-либо позицию, этим самым поддерживая конфликт. Не должно быть ни субъекта, ни объекта переживания. Тогда существует прямая связь. И именно эта прямая связь приводит к пониманию. Существует тишина, которая возникает не от реакции, а когда процесс мышления понят.
Наступает момент, когда я испытываю чувство полного одиночества, когда я больше не знаю, как относиться к тому, что меня окружает. Всегда и везде я чувствую себя одинокой. Даже когда я с близкими друзьями или семьей, я одна. Я не знаю моих отношений с ними, что на самом деле связывает нас. Это чувство одиночества и изоляции создано моими само-центрированными мыслями – моё имя, моя семья, моя позиция. Мне необходимо жить с этим одиночеством и, проходя через него, как через дверь, прийти к чему-то гораздо большему: более глубокому состоянию полной «одинокости», состоянию «индивидуализации». Это уже не в состояние изоляции, так как изоляция содержит в себе как весь процесс мышления и переживания, так и все провокации и ответное участие. Когда мы поймем этот процесс на всех уровнях сознания, мы свободны от влияний, в результате которых наши мысли и чувства приспосабливаются к внешним событиям или внутренним переживаниям. Состояние, в котором ум не поддается на провокации или реакции, является "одинокостью". Только в этом состоянии мы можем найти реальное.
Чтобы жить в тишине, чтобы знать, что это, мне необходимо прийти к ощущению пустоты, пустоты от всех моих воображаемых проекций. Я пытаюсь выйти из этого мира иллюзий, который скрывает мою реальность, не позволять себе находится под его влиянием. Я концентрируюсь на "здесь... сейчас". Я не ищу, как заполнить пустоту, что я делаю обычно. Я чувствую эту пустоту. Признавая, что ничего нет, я не ищу ни убежища, ни гарантий. Чувствуя себя подобно наблюдательному пункту, который видит только пустоту, я ищу тишину. Это внутренняя тишина означает отказ и подчинение. Моё обычное "Я" подчиняется, и мой ум становится свободнее в восприятии, которое выходит за пределы мыслей и слов. Это как медитация без ментальной активности.
Мне нужно понять чувство реального одиночества, даже если я чувствую, не видя тех, кто вокруг меня, не понимая, и переживая этот опыт, как печаль. Одиночество от того, что является обычным, воображаемым и ложным - это что-то очень великое. Это означает, что я впервые знаю, что "Я есть". Это одиночество от всего, что известно и от всего, что не существует прямо сейчас, в данный момент, вне времени. Это одиночество возникает как пустота. Но это не пустота отчаяния. Это полная трансформация качества моего мышления. Когда ум свободен от всех разговоров, страхов, желаний и мелочности, он тихий. Затем наступает чувство полного ничтожества, сама основа смирения. В то же время, есть ощущение реального вхождения в другой мир, мир, который кажется более реальным. Я – частица большей реальности. Я испытываю одиночество не потому, что чего-то не хватает, а потому всё есть – всё здесь.

[san]

79. Завеса над моей реальностью
Убеждение, что я – это тело покрывает завесой мою реальность. Я цепляюсь за форму и всегда принимаю объект за реальность, попадая под гипнотическое притяжение предмета. В моих усилиях быть присутствующей, я всегда хочу иметь ощущение формы, новой формы, но, тем не менее, формы. Моё обычное функционирование и то, как я ощущаю свое тело, мешает мне осознать то, что является моей истинной природой. Знание, выходящее за пределы моего обычного воображения, новое знание, откроется только тогда, когда моё представление о себе не будет больше основываться на моем теле. Я должна искренне признать, что я – это не моё тело, мой ум и эмоции. Мое настоящее "Я" не является временным. Мои мысли, мои ощущения, мои состояния постоянно меняются, но «Я» всегда здесь. Что-то не изменяется.
Все эти состояния подобны явлениям, возникающим на поверхности моего существа. Они находятся в вечном движении. Но что-то остается неподвижным, не затронутым движениями. Моё настоящее "Я" остается тихим, как будто погруженным в мое тело. Тем не менее, оно стремится познать себя. И чем больше «Я» стремится познать себя, тем меньше оно участвует в теле, в которое погружено, и тем больше участвует в сознании. Тогда вопрос "Кто я?" звучит как эхо, приходящее из другого мира через мои высшие центры для того, чтобы резонировать в нижних центрах. Это эхо является тем, что я могу узнать сегодня о своей другой природе.
Я задаю этот вопрос и сосредотачиваюсь, но не для того, чтобы достигнуть осознанности, реального "Я". Я сосредотачиваюсь для того, чтобы приоткрыть завесу мыслей, которые стоят на пути. Мы находимся под властью нашего думающего ума. Это наше рабство. До тех пор, пока этот ум доминирует во мне, я верю, что являюсь моими мыслями, моим телом, и я не могу познать состояние осознанности, мою истинную природу. Пока нет осознанности, я обязана спрашивать, кто я. В момент осознанности вопрос не возникает.
Всё больше и больше я чувствую потребность в тишине и молчании. За формами моих постоянных мыслей и эмоций, существует очень тонкая энергия, которая не отражается вовне. Она позволяет мне узнать, чем я являюсь в своей сущности. Но прийти к пустоте, в которой эта жизненная энергия может ощущаться, очень трудно.
Это потому, что даже желание быть, которое возникает во мне как желание знать и чисто по своему происхождению, изменяется под воздействием форм. Могу ли я полностью довериться тому, что есть в этой пустоте? Или же я оставляю за собой право судить, рассчитывать и оставаться холодным наблюдателем перед лицом энергии, в которой я не признаю себя? Как прийти к осознанию этой тонкой энергии, на каждом шагу видя ловушки, созданные удобством какого-то расчета и ограничения, приписанные известным смыслом?
Я сижу здесь. Кто я? Я хочу ответить. И я вижу, что я не могу ответить, что ничего во мне не может ответить. Я могу только слушать для того, чтобы слышать лучше.
Возникает молчание... молчание, тишина. И, как только я чувствую это, то, как будто все мое существо хочет войти в эту тишину, позволить ей укрепиться. В то же время, я не могу навязать себе молчание. Оно здесь. Это молчание во мне, это я. Это как если бы двери открывались, позволяя мне чувствовать вибрацию, которой препятствует обычный шум. Не существует больше той "Я", какой я себя знаю. Я чувствую нечто, к чему я была призвана, что я не знаю. Я обнаруживаю в себе другой аспект, который требует нового способа бытия.
Знать себя значит знать свою истинную природу. Вопрошая, кто я есть, я желаю познать мою истинную природу. Я перед лицом тайны. Нечто большее, чем всё, что я знаю о себе, призывает меня к познанию. Это как если бы я рождалась в себе. Я желаю быть способной видеть то, чем являюсь в действительности. Это зависит от меня, от истинности моего желания. Мне необходимо удерживать себя под взглядом того, что призывает меня быть такой, как я есть. Ни одно из моих обычных представлений не поможет мне приблизиться к этому опыту. Я должна выйти за рамки их всех для того, чтобы прийти к восприятию того, что невозможно предвидеть заранее. Там не может быть ни слов, слова ограничивают меня, ни воспоминаний, воспоминания ограничивают меня, ни желаний, желания ограничивают меня. Я признаю всё это бесполезным и отпускаю. Только одно приближает меня к тому, чем я являюсь на самом деле – первостепенная важность того, чтобы быть истинной. Я должна согласиться с идеей, что я не знаю, кто я. Но это всего лишь идея, теория, и я не понимаю, что это значит. В своем обычном состоянии сознания, то, что я могу воспринимать, ограничено функциями, которые управляют этими восприятиями. Я воспринимаю вещи через мои мысли, чувства и ощущения, и, оставаясь с этим восприятием, пытаюсь стать сознательной. Но функции работают на самом обычном автоматическом уровне. Это функции моих нижних центров.
То, что я хочу познать, намного выше, чище и наделено качествами, которые эти функции воспринимать не могут. Я хочу знать, что действительно находится в моей истинной природе, самой моей сущности, в которой содержаться все мои возможности. Я хочу вернуться к источнику того, что есть, к единственной реальности, "Я". «Я» принадлежит Абсолюту. Я не может существовать вне Абсолюта, вне «Я» Абсолюта. И все же я считаю себя вне Абсолюта, и я обращаюсь к нему, как к чему-то вне меня. Я путаю истинное «Я» с телом и его функциями. Но истинное «Я» подобно космосу – одинокому, чистому, бесконечному.
Я всё больше и больше чувствую необходимость прийти в состояние покоя и умиротворенности. Однако это состояние не имеет ничего пассивного в себе. Я активно осознаю эту умиротворенность, состояние, в котором мои центры сбалансированы. Это проявляется, как моё переживание. И я понимаю, что Гурджиев имел ввиду в «Рассказах Вельзевула своему внуку», когда писал, что, прежде чем начать медитировать, Ашиата Шиемаш привел себя (используя всевозможные методы) в состояние «всё-мозго-сбалансированное-бытиевосприятие".
Я воспринимаю состояние жизни, своего рода вибрации, с которыми ничто не может сравниться, вибрации моей Сущности. Из этого источника, этой живой материи, приходят волны вибраций другого рода – мои мысли, мои желания. Но они подобны океану и волнам, которые поднимаются и падают. Они являются одним и тем же. Существенной является жизнь, которая оживляет их, жизнь, которая является постоянной.

[san]

81. Кто я?
Кто я? Вопрос звучит во мне. Это зов Высшего, того высшего, которое движется во мне. Я слышу его еле-еле, и хочу слышать, слышать не только тем, что более или менее доступно мне на данный момент... моими мыслями, моими обычными чувствами. Я хочу слышать это всем своим существом. Я желаю, я буду, потому что только моё желание и моя воля могут помочь мне в этом. Это становится серьезным для меня. Я хочу открыться для того, чтобы освободить пространство и осознать Присутствие жизни, сил, перед которыми я должна склониться. Я должна чувствовать воодушевление этой жизнью, пока ощущение моего тела, формы моего тела, не станет менее сильным, чем осознание силы, вибрирующей в моём существе.
Обычно я ограничиваю свое чувство «Я» моим телом. Есть понятие внутри и снаружи, субъект и объект. Я вижу отдельно свое тело и вещи вокруг меня. Но я не вижу этой силы в моём теле, той силы, которая создает и моё тело и вещи вокруг меня. Тем не менее, Я одновременно и эта сила, и эта форма, и это сознание. Сознание объединяет всё в одно Существо, осознание "Я есть". Это единственное Бытие, вечное Бытие. Тот, кто видит, не отделен от сознания, он не видит себя. Он есть. Быть - это осознавать "Я есть".
Я отдаю себя этому пониманию. Ничто другое не существует, кроме этого открытия. Я отдаю себя этому – сейчас и всё время, "Я есть". Не существует ни одного момента, когда меня нет. Но я должна подчиниться этой реальности, неважно появляется она или исчезает, всегда быть готовой открыться ей. Это готовит меня к постижению моей истинной природы. Здесь должно присутствовать безусловное подчинение чему-то, чьё величие я признаю. Не достаточно хотеть открыть истинное "Я", Себя, потому что я хочу этого. Это означает, что я повелеваю Я, что я чувствую себя в некотором смысле более важной, чем оно. Скорее всего, я должна ожидать проявления его воли. Я должна верить в него, но не слепой верой, а верой, которая сознательна. Моя единственная причина Быть состоит в том, чтобы осознать Себя.
Кто я? Этот вопрос резонирует в моем Присутствии как будто из центрального источника, существование которого я могу чувствовать благодаря необычайной силе. Это как если бы был создан основной поток, который приносит мне опыт новой жизни. Я чувствую, что должна осознать эту силу, чтобы сонастроиться с этим источником, установить с ним связь и подчиниться ему. Это желание осознанности – центр притяжения, к которому лучами сходится мое внимание, оно требует постоянного очищения. Моё внимание, собранное из всех моих частей, активизируется, чтобы сконцентрироваться на этой центральной вибрации. Когда мои мысли и чувства настраиваются на это, раскрывается другое знание о себе, и я чувствую свой вопрос по-другому. На опыте узнавая, что происходящее является прямым движением, как электрический ток. Знание является переживанием бытия, потому что в этот момент я знаю своё состояние бытия.

[san]

82. Моя истинная природа – сознание
Существующее во мне страдание заключается в ограничении. Я не принимаю ограничение форм временем или изменением, пространством или разнообразием. Существует единственная, уникальная энергия, в которой происходят изменения, но которая сама всегда одна и та же. Она принимает различные формы, но имеет тенденцию к реинтеграции в то, чем является по существу – в бесконечность, в единство. У меня есть непреодолимое желание быть собой, освободится от всего, что отягощает меня, от всего, что делает меня зависимой. Я желаю испытать всю полноту счастья быть собой, без каких-либо оговорок. Я чувствую, что не следует искать вне себя, в ком-то или в чем-то другом. Единственным источником счастья является сам факт бытия, без ожидания какой-либо выгоды или награды, просто открытие того, что есть. Я люблю то, что есть.
Я удерживаю себя в моменте, пытаясь увидеть мои барьеры - моё напряжение и мысли, так чтобы, в этом видении, они могли отпасть сами по себе. Я не сужу их и не хочу заменить их чем-то лучшим. Я становлюсь чувствительной к чему-то, что они скрывают, к чему-то, что притягивает меня, как магнит. Это как если бы я проходила дальше, сквозь них. И у меня появляется другое впечатление о себе, впечатление о материи, которая является одушевленной, о жизни, в которой плотность моего тела исчезает. Тогда я подхожу ко второму порогу, где я чувствую, что являюсь уже не плотной массой, а бесконечностью живых частиц в движении, в вибрации. Я чувствую себя участвующей в Бытие, чьи силы дают мне жизнь, которую я затем излучаю вокруг себя. Это похоже на, своего рода, космическое дыхание, в котором я принимаю участие.
Я никогда не должна забывать, что дает жизнь в форме. Форма сама по себе не существует. То, что "существует" в форме, то, что принимает форму, является сутью того, что вопрошает во мне. Поэтому я ищу возвращение к источнику. Чем больше «Я» стремится познать себя, тем больше оно участвует в сознании и тем меньше в теле, в которое оно погружено. Всё мышление исходит из мысли "Я". Но откуда же тогда приходит мысль «Я»? Когда мы погружаемся в это и возвращаемся к источнику, мысль «Я» исчезает. А когда она исчезает, ощущение "Я есть" появляется само по себе. Затем мы достигаем сознания, нашей истинной природы. Когда мы узнаём наше истинное "Я", что-то выходит из глубины бытия и становится во главе. Это за пределами ума. Это бесконечное, божественное, вечное. Мы называем это душой.
Смерти не существует. Жизнь не может умереть. Верхний слой используется, форма распадается. Смерть является концом – концом всего известного. Это страшно, потому что мы цепляемся за известное. Но жизнь есть. Она всегда здесь, даже если для нас это неизвестно. Мы можем узнать жизнь только после того, как мы узнаем смерть. Мы должны умереть к известному, чтобы войти в неизвестное. Мы должны умереть осознанно. Мы должны освободиться от известного. Только будучи свободными, мы сможем войти в неизвестное, в пустоту, тишину, где не существует разрушения – единственное состояние, в котором мы сможем узнать, что такое жизнь и что такое любовь.
Что реально: то, что я сознаю или самосознание? В глубине моего существа я уже то, что я ищу. Это является движущей силой всего моего поиска. Когда сознание здесь, я понимаю, что сознание это я. Я и все, что окружает меня, является таким же сознанием. Моя истинная природа – сознание.
Поиск для меня становится стремлением к Себе, все более и более глубоким. Творец возникает как "Я", "Сам". Не имеет значения, проявляется это или остается скрытым, если человек остается повернутым к этому. Не существует объекта познания. Я – это всегда Я, и знать Себя значит быть Собой. Когда истинная природа известна, существует Бытие без начала и конца – бессмертное сознание.

[san]

К НОВОМУ БЫТИЮ

Четвертый путь – это путь понимания, который требует пробуждения другого разума. Уровень бытия определяется тем, что входит в Присутствие человека в данный момент, то есть, количеством центров, которые участвуют и сознательными связями между ними. Первый сознательный шок – пробуждение к себе, позволяет прийти к более собранным состояниям, с помощью которых мы можем открыться для нашего бытия. Необходимо умереть к самому себе для того, чтобы родиться заново, то есть умереть на одном уровне бытия, чтобы подняться на другой. Волны, движение и энергия суть одно и то же. Важно понять саму энергию, чистую энергию. Мое желание быть является космическим желанием, и моё существо нуждается в размещении себя в мире сил. Существует космическая необходимость в новом существе, которым я могла бы стать. Четвертый путь существовал всегда, но только в ограниченном кругу. Сегодня он может возобновить ослабевающие связи между двумя уровнями космоса.

[san]

83. Можно ли изменить бытие?
Обычная жизнь подчиняется законам круга механических влияний. Путь развития бытия противоположен повседневной жизни. Он основан на других принципах и подчиняется другим законам. В этом секрет его силы и его значение. Без помощи метода, влияния другого порядка изменить бытие невозможно.
Четвертый путь – это путь понимания. Магнетический центр, который приводит человека в группу, следующую Четвертым путем, отличается от того, который приводит в монастырь, школу йоги или ашрам. Этот путь требует инициативы другого рода. Он требует широты ума и проницательности, то есть способности отличать в себе механическое от сознательного. Он требует пробуждение другого разума. То, что может быть достигнуто не зависит от послушания. Знание, полученное в результате, пропорционально состоянию пробуждения, пониманию.
Четвертый Путь начинается с идеи разных уровней бытия. Но что такое бытие? Уровень бытия определяется тем, что входит в Присутствие человека в данный момент, то есть, количеством центров, которые участвуют и сознательными связями между ними. Уровень бытия определяется всем, что составляет нашу жизнь, в том числе и нашим пониманием. Моё бытие сегодня не едино. Оно является рассеянным, и поэтому не осознанным. Можно ли изменить бытие? Может ли моё бытие стать отличным от того, каким оно является сегодня? Здесь берет начало идея эволюции, работы. Первым шагом является понимание того, что прикладывая определенные усилия, я могу жить с моментами более полного Присутствия. Тогда я буду видеть, что малейшее изменение в уровне бытия открывает новые возможности познания и действия.
Моё бытие – это то, что я есть. До тех пор, пока я не знаю себя такой, как я есть, я не знаю своё бытие. Я даже не верю, что нуждаюсь в этом знании. Но если я не достигну всего возможного на уровне, на котором я нахожусь, то я не смогу воспринять большего, не смогу понять большее. В то же время я должна принимать тот факт, что понимание может изменяться только понемногу. Момент нового понимания приносит определенное знание, но оно является недостаточным для трансформации моего бытия. Однако это может показать мне то, что в моем существующем состоянии бытия я не способна воспринимать больше, и могу только учитывать следующий шаг. Если, например, я вижу, что рассеяна и не собрана, я могу работать на этом шаге. Только когда у меня есть истинное понимание этого, я смогу, в собранном состоянии, увидеть следующий шаг к ощущению своего Присутствия, как целого.
Изменение в бытии происходит через трансформацию. В аналогии, которую использовал Гурджиев, это подобно тому, как смесь металлических порошков превращается в химическое соединение через процесс слияния. Это требует особого рода огня, теплоты, производимой «трением» во внутренней борьбе между да и нет. Полученное соединение соответствует второму телу, формированию единого «Я», целого и неделимого, которое является «индивидуальностью», способной противостоять внешним влияниям и жить своей собственной жизнью. Затем это химическое соединение может, через определенную работу, подвергнуться дальнейшему изменению.
Четвертый Путь заключается в том, чтобы быть живым, переживающим на опыте, а не просто думающим или верящим. Идеи, принесенные Гурджиевым, содержат знание высшего уровня, которое мы должны прожить, чтобы понять. Но это знание закодировано. Это значит, что любой может говорить о работе или же наоборот, пытаясь передать это знание, может не догадываться, что он только говорит о ней. Если мы не способны прожить идеи и расшифровать код, то это знание всегда будет искажено, будет использовано для других целей и произведет результаты, противоположные своему изначальному смыслу.
Требование проживать учение подразумевает уважение к методам, которые были даны, но без боязни изменить их, когда эта необходимость возникает вследствие глубокого понимания. Это также требует определенного отношения к традиционным учениям. Мы не должны позволять фальшивому самодовольству закрыть наши умы к другим путям. На самом деле, мы можем обнаружить много общих принципов и практик. Но сравнения могут быть использованы только после того, как мы поймем путь, который передается нам. Мы должны остерегаться судить нашим умом, прежде чем мы позволим нашей интуиции, которая лежит в основе опыта, принести нам знание. Изучение основных тем – это одно, но следование этапами другого пути – это совершенно другое, особенно эксперименты с практиками других учений. Если мы действительно ступаем на этот путь, переживание вовлечения энергий в определенные каналы производит результаты, соответствующие пониманию. В этом случае применение другого учения является серьезным вопросом, особенно если человек применяет практику или дисциплину, которая создает шок в уме. Если результат приходит не через понимание, это может привести к связи, даже кристаллизации, которая лишит возможности двигаться дальше.

[san]

84. Интенсивность должна возрастать
Все во Вселенной уменьшается или растет в бесконечном движении энергии. Согласно Гурджиеву, законы, лежащие в основе этого универсального процесса, были известны древней науке, которая предназначала человеку надлежащее место в космическом порядке.
В наших жизнях мы никогда полностью не осуществляем то, для чего предназначены. Все наши движения и действия происходят в соответствии с Законом Семи. Они начинаются в одном направлении, но не могут пройти интервал в октаве. Мы доходим до ноты ми и возвращаемся к до. Чтобы продвинуться дальше, необходимо приложить дополнительные силы как изнутри, так и снаружи. Сегодня это в основном наша голова и наши мысли, которые затронуты работой. Тело и чувства безразличны и не испытывают необходимости до тех пор, пока они удовлетворены. Они живут в данный момент и их память коротка. Тем не менее, желание должно исходить от чувств, а сила делать, "способность" должна исходить от тела. Эти отдельные части имеют различное внимание, сила и продолжительность которого зависят от материала, который они получили. Та часть, которая получила больше материала, располагает большим вниманием.
Мы верим, что можем работать без интенсивности, но это не приведет к реальным переменам. Для того чтобы войти в контакт с высшими центрами, интенсивность нижних центров должна возрастать. Эти центры, каждый из которых вибрирует на различной частоте, должны прийти к одинаковой скорости. Мы должны переходить, как в октаве, от уровня к уровню, учась видеть интервалы между энергиями и понимать, что они могут собраться вместе только за счет усиления. Для этого необходимо создать как внутри нас, так и вокруг нас более активную энергию, которая способна противостоять окружающему влиянию и найти стабильное место между двумя потоками различных уровней.
Даже без сознательных усилий, организм вырабатывает очень тонкую энергию или материал, конечный продукт трансформации пищи, который Гурджиев называл Си 12. Этот материал, используемый сексуальным центром, соединяясь со своим мужским или женским двойником, может развиваться самостоятельно, как новый организм. Но он также может участвовать в новой октаве внутри тела. Когда все клетки пропитаны этим материалом, то может быть кристаллизация, формирования второго тела. Путь хитреца, проницательного человека - ускоренный метод, который Гурджиев называл "Айда йога», включает в себя превращение энергии Си 12 для развития высших тел. Гурджиев никогда не говорил об этой тонкой работе, и даже не дал явного указания об этом, но существует ключ, который будет найден. Например, трения внутри нас, которые необходимы для получения вещества для нашего "Я" совпадают с тем, что происходит снаружи при взаимодействии мужской и женской силы. Сила Си 12 очевидна в опыте сексуального союза, который для большинства людей является единственным переживанием, позволяющим открыть состояние единства без сознательных усилий. Ритмы всех функций подчиняются этому переживанию, и наступает миг счастья, когда человек чувствует отсутствие обычного "Я". Слишком часто мы стремимся забыть себя в этой интенсивной страсти, в этом отождествлении, в котором мы может потерять себя полностью. Но сразу же после этого, «Я» восстанавливают свои права и мы возвращаемся к узкому кругу наших обычных мыслей и чувств. Само по себе переживание, без понимания сил, участвующих в игре, не приведет ни к какому результату в поиске сознания.

[san]

85. Интервалы октавы
В учении Гурджиева, процесс работы проходит через интервалы октавы, интервалы интенсивности. Он описал процесс следующим образом. Во-первых, существует нота, вибрация, которая исходит из более высокой октавы и звучит как до. Это похоже на открытие к новому качеству видения, которого не было раньше, к идее из высшего источника. Затем, вследствие связи между энергиями, начинает возникать большая интенсивность, вибрация, дающая более высокую октаву. У нас есть чувства, ощущения, принадлежащие более глубоким слоям, и приводящие нас на уровень ре. Возникает новое видение, которое приносит новое понимание, убежденность. Здесь существует определенный свет, но его по-прежнему недостаточно. Он обладает силой освещать то, что его окружает, но чувствуется потребность не отпускать его вовне. Внимание должно оставаться свободным. То, что видно представляется более важным, чем то, что явлено. Мы приходим к интенсивности восприятия идеи, которая не может быть более интенсивной. Мы находимся в ноте ми.
Близость другого интервала проявляет ощущения другого возможного уровня. Тем не менее, он кажется недостижим теми же средствами, без вмешательства новой помощи. Чувствуется, что для перехода на этот новый интервал, живительная сила идеи должна возрастать. Это не зависит от одной только идеи.
Она нуждается в поддержке, которая позволит ей продлиться, в силе, которая может её напитать. Это очень важный момент. Мышления уже не достаточно. В игру должен вступить второй центр. Все тело должно сознательно предложить своё участие. Оно должно позволить этой силе активизироваться через него, проявиться. Тело чувствует качество этой силы и отказывается от своих автоматизмов, чтобы попасть под её воздействие. Тело сознательно подчиняется для того, чтобы позволить сознательное проявление этой силы другого уровня. Это является решающим. Борьба между двумя октавами – одна должна победить, а другая принять это. Если это решается в пользу внутреннего ощущения, интервал пройден – октава сохранена. Начинает звучать нота фа.
Ощущение должно стать определенным, фа должно стать постоянным. Оно должно существовать в моем Присутствии, как полноценное ощущение – стабильное, с новыми идеями и чувствами, которые сопровождают его, для того чтобы перейти к интервалу соль. Тогда, снова начинается то же самое, что происходило с оригинальной идеей вначале. Но на этот раз уже нет помощи внешних сил. Это происходит с моей собственной силой. Мышления и тела уже не достаточно. Должно появиться новое чувство – чувство бытия. Я чувствую себя зависимой от силы, которая выше меня, воли, которая выше меня, и я вижу, процесс внутренней трансформации, активизированный огнем желания быть. Затем концентрация достигает своего пика. И от объединения этих трех сил появляется независимое ощущение себя, осознавание себя со своей собственной индивидуальной жизнью – новая октава. Октавы накладываются и не должны смешиваться. Спуск является обязательным, если происходит смешение с вибрациями нижних нот.

[san]

86. Первый и второй сознательный шок
В восходящей октаве к осознанности, вспоминание себя это шок, который необходим, чтобы пройти интервал между ми и фа - первый сознательный шок. Он приносит силу, которая может исходить только от желания, воли. Мы должны взрастить эту волю интервал за интервалом, шаг за шагом.
Поток, в котором мы живем, удерживает нас на уровне земли, на котором энергия постоянно расходуется в реакциях. Это происходит потому, что наши центры не связаны. Без связей существуют только реакции, и энергия не трансформируется. Преобразование возможно только через связь с более высокой энергией. Связь необходима, сознательная и устойчивая связь. Но состояние, в котором мы живем, уровень энергии наших мыслей и нашего тела, не позволяет нам воспринимать действие этой высшей энергии. Это как если бы его совсем не существовало.
То, что не позволяет установиться этой связи – это мое обычное "Я". Материальность моих мыслей сохраняет свою власть, и не позволяет остановиться автоматическому движению.
Мое тело не достаточно вовлечено. Для того чтобы спровоцировать остановку, необходимо страдание, чтобы могла появиться третья сила. Тогда внимание становится сознательно направленным - Я желаю не попадать под власть страдания, Я хочу оставаться свободной. В этот самый момент я чувствую, что должна иметь свободу быть. Я испытываю волю к свободе. Степень этого волевого внимания способствует открытию моего тела к более тонкой энергии. Всё зависит от этого открытия. Мне нужно почувствовать эту энергию в моем уме и в моем теле одновременно с одинаковой силой. Мое внимание должно продляться, а не уменьшаться.
Все центры вовлечены. Если один центр достигает фа, это может помочь другим центрам достигнуть фа. Все центры должны находится впереди интервала для того чтобы интенсивность вибраций увеличилась. Связь между центрами является шоком, необходимым для того чтобы пройти интервал, который никогда не будет преодолен без него. Если мы работаем над этой связью, появляется сила, и тогда мы чувствуем вибрацию, которая открывает дверь на другой уровень.
В дальнейшем продвижении по октаве, вопрос о втором сознательном шоке может появиться только тогда, когда я буду сознательно присутствовать в течение достаточно длительного времени. В этом усилии Присутствия, мое чувство нагревается и трансформируется. Оно очищает себя, и мои эмоции становятся положительными. Но это не окончательно; уровень моих эмоций снижается, и они снова становятся такими, как обычно. Это показывает, что тот наблюдатель во мне, который смотрит, не имеет воли. Интервал между си и до очень трудно пройти.
Я стремлюсь присутствовать по отношению к тому, что Я есть, но я не чувствую этого. Это не касается меня. Я чувствую свою неспособность: у меня нет чувства, нет субстанции, которая позволила бы мне осознать себя. В этом конфликте появляется чувство, которое отличается от моих привычных эмоций. Вопрос о себе приобретает новую актуальность. Я должна быть здесь для того чтобы мои функции подчинились, и для этого существует необходимость воли. Я чувствую, что не имею её, но я могу призвать её. Я должна иметь волю, потому что Я есть. Этот второй шок - эмоциональный шок – меняет весь характер человека.
Когда мы можем вспоминать себя, быть открытым к себе достаточно долго, мы становимся перед испытанием, которое заключается во вмешательстве субъективного "Я" в лице проявления других людей по отношению к нам. На данный момент впечатления воспринимаются через ум, и я реагирую. Именно с этой реакцией прорывается понятие "Я". Я отождествляю себя с формой, спрогнозированной моими мыслями. Таким образом, если я хочу идти дальше, мне необходим шок, потрясение от видения эгоистических реакций моей личности, защищающей себя из страха быть уничтоженной. Для того чтобы быть свободной от этого страха, я должна испытать его, чтобы полностью прожить все то, что он влечет за собой.
Со вторым сознательным шоком существует возможность открытия сознания, и мы видим реальность. Это эмоциональное понимание истины. В этот момент я понимаю, что мои эмоции уже не те. Не существует ни закрытия, ни отрицания. Я не отказываюсь. Я не принимаю. С этой бдительностью, которая не выбирает, появляется новое чувство и новое понимание, которое не является результатом противоположностей. Это чувство, которое охватывает всё, чувство единства, бытия. Я преобразована, и в этом новом состоянии я чувствую появления нового порядка.

[san]

87. Снова и снова
Первый сознательный шок – пробуждение к себе – необходим для прихода в более собранное состояние, состояние, которое позволяет нам открыться к нашему бытию. Когда моя энергия удерживается, она не служит той же цели, как в случае поглощения её всевозможными внешними влияниями. Так как энергия имеет другое качество, то она может служить другим целям, вступать в другие комбинации.
Мы находимся перед лицом абсолютной необходимости изменения нашего внутреннего состояния. Наше состояние, такое как оно есть, не позволяет нам оставаться свободными. В нас не существует единства, таким образом, энергия забирается во вне. По мере того, как мы понимаем это, мы пытаемся поддерживать состояние, более связанное, более собранное. Но мы все еще не преображаемся, и легко теряем это состояние. Что заставляет нас терять его?
Связь между моим разумом и телом не является достаточно сильной. Эго всегда здесь. Я не оживлена энергией такой интенсивности, чтобы она могла полностью преобразить меня. Сегодня это невозможно. Мне нужно пройти различные этапы, в которых связь между умом и телом становится все сильнее и сильнее, пока я не начинаю чувствовать их не как отдельные части, а как единое Присутствие. Для этого мне необходимо удерживать определенную интенсивность в себе, которую ничто не может заставить меня потерять.
Когда я вижу себя разрозненной, не собранной, я не пытаюсь вернуть себя обратно. Это было бы принуждением. Я остаюсь перед лицом этой разрозненности. Тогда существует спонтанное движение отпускания. Я осознаю, что значит быть. В этом секрет – видеть и страдать. Существует реальность, и, в то же время, есть "я", мое обычное "я", которое стремится поддерживать отношения, позволяющие ему сохранить свою непрерывность. Оно может испытывать страх иногда, но это всего лишь хитрость и никогда не реальное потрясение. Пока я не вижу этого и страдаю вместе с ним, не появляется ничего нового. Я должна принять это.
Собранное состояние – это состояние собранного внимания, в котором внимание настолько целостно, насколько это возможно. Это состояние не приходит в результате моего размышления о том, как быть собранной для того чтобы получить что-то лучшее. Оно приходит как видение, видение моей разрозненности, отсутствия. Для того чтобы лучше видеть, я собираю себя. Внимание, которое было занятым, освобождается, вовлекаясь в движение, которое является более активным, более устремленным. В этом движении оно реагирует на самое глубокое желание во мне, желание быть тем, чем Я являюсь. Происходит двойное движение: движение пробуждения, чувствительности, видения и движение отпускания, восприимчивости, которое должно становится всё глубже. Эти два движения дополняют друг друга. Тем не менее, так как они должны быть восприняты одновременно, и всё это является постоянно неопределенным, оно требует внимания, всегда более тонкого, более бдительного и более острого. Затем наступает момент, когда, кажется, происходит смешивание. Возникает великое спокойствие, как тишина. Для того чтобы я пришла в собранное состояние, ощущения, мысли и чувства должны обратиться внутрь, пытаясь найти общий темп, гармонию, в которой они созвучны и не разъединяются слишком легко. Без этой предварительной настройки ничто не может быть сделано, и не сможет появиться сознательное внимание. Чем лучше настройка, тем более правильным является действие. Существует видение себя и ответная реакция, которая учитывает всё в целом.
Мы должны признать, что состояние разрозненности это нормально, до тех пор пока наша способность концентрации ограничена. Мы должны снова и снова идти к собранному состоянию. Только повторение приведет к сокращению времени, необходимого для подготовки и увеличению времени, доступного для практики.
Существует упражнение, которое было специально создано для прихода в собранное состояние. Я начинаю представлять со всем моим вниманием, что я окружена атмосферой, простирающейся от тела примерно на расстоянии метра. Эта атмосфера перемещается в соответствии с движением мысли. Я сосредоточиваю всё своё внимание, чтобы предотвратить утекание атмосферы за эти пределы. Затем я привлекаю её в сознание, как будто всасываю её. Я чувствую, по всему телу эхо "Я", и тихо говорю: "Есть". Я испытываю тотальное ощущение бытия.

[san]

88. Мои мысли не блуждают
Всё время мне нужно возвращать и углублять то, что Гурджиев называл "собранное состояние", так чтобы оно становилось необходимым для меня. Это состояние, в котором мои центры пытаются быть сонастроенными для того, чтобы познать это существо, существо, которым Я являюсь. Когда все центры заняты одним и тем же вопросом, они пробуждаются и сближаются. Когда они действительно вместе, я могу быть, и я могу делать что-то сознательно. Но только когда они вместе.
Когда я нахожусь в своем обычном состоянии, то попадаю под власть отдельных ассоциаций, которые затрагивают моё самолюбие, а также тщеславие и зависть. Это моё бессознательное мышление. Когда я собрана, качество моего мышления становится другим. Показателем собранного состояния является то, что моё мышление не блуждает. Оно не покидает меня. С ассоциациями моё мышление блуждает, но когда я собрана, оно остаётся во мне. Мои чувства также не проецируют себя. Я наполнена чувством "Я есть". Когда я собрана, мои мысли осознанны. Но только когда я собрана.
Я хочу научиться быть в более собранном состоянии, но не могу, так как мои мысли, ощущения и чувства не находятся в согласии, относительно предпринимаемых действий. У меня есть ощущение своего тела, но мои чувства равнодушны. Я нахожусь в размышлении, но мое тело занято чем-то другим. И всё же то, чем я являюсь, по сути, представляет собой тело, мысли и чувства. И хотя я знаю это, я не могу испытать их как одновременный опыт переживания. Они не имеют одинаковую интенсивность и даже не смотрят в одном направлении. Я чувствую себя разделенной, неопределенной.
Видение своего состояния уменьшает определенные напряжения. Я меньше нахожусь на поверхности. Мое внимание более проницательно и достигает более глубоких слоев во мне. Я отпускаю, но не для того, чтобы расслабиться, а потому что чем больше я отпускаю, тем больше я включаю в себя, тем больше становится движение к собиранию. Я отпускаю, чтобы чувствовать себя включающей всё. Я концентрируюсь в точке, где мои мысли приходят и исчезают, и я иду за её пределы. Мои усилия не направлены на подавление мыслей. Я вижу, что они тени, фантомы. Я позволяю им плыть. Мысли не существенны. Существенен источник.
Затем ум становится способным к настоящей тишине, спокойствию, которое приходит, когда он видит свою активность, своё ограничение формирующим центром, свою отделенность от всего. Без этого спокойствия мой ум никогда не будет в состоянии познать свое собственное движение. А его движение огромно, неизмеримо. Наш ум является нашим инструментом для поиска до тех пор, пока он не оказывает влияние через готовые ответы. Может ли ум быть в состоянии незнания? Может быть так, чтобы это было правдой, просто фактом, не требующим подтверждения? Если ум может оставаться перед этим, принять это как истину, чувствуя себя бедным в знаниях, то он действительно может находиться в состоянии, которое является высшей формой мышления. Тогда ум является острым, глубоким, ясным, без ограничений, и может воспринимать что-то новое.
Я здесь, очень тиха, не зная, кто я, и не прилагая усилия, чтобы узнать. Я вижу, что знание не может быть захвачено. Мой ум становится тихим, без движения, связанным с ощущением этой тишины и с чувством этого состояния бытия. Существует тишина, но не пустота. В этом собранном состоянии, реальность начинает работать во мне. Тот, кто воспринимает, кто знает эту реальность – это не я. Это действие самого знания. Я должна позволить это действие работы. Я чувствую необходимость отпустить, и естественно расслабляюсь. Все мои центры становятся более чувствительными, более воспринимающими, более чуткими. Во мне существуют слои, в которые я никогда не проникала. Видение этого освобождает меня

[san]

89. Я чувствую, я ощущаю, я смотрю
Наша работа заключается в том, чтобы лучше понять собранное состояние, состояние, в котором я участвую на новом уровне. Каждая моя часть находится на своем месте, обеспечивая единство, без которого не существует реального познания, а сознательное действие не возможно. Для того чтобы испытать это собранное состояние, я пытаюсь понять своё присутствие в этом теле, то, что я нахожусь в этом теле. Я открыта для ощущения, впечатления поступают через нервы в мозг. Обычно, когда это происходит, то это немедленно вызывает предположения или ассоциации, связанные с прошлым опытом, и приводит в движение всё, что существует в моей памяти. Эта смешение с впечатлением, заслоняет его настолько, что я не могу узнать, что реально. Все наши ощущения искажены этим. Таким образом, я вижу, что реальность ощущения во мне будет зависеть от того, насколько меньше вторглись предположения и ассоциации, от того, насколько я свободна от них. Для этого их движение должно утихать, замедляться. Это во многом зависит от состояния моих мышц и дыхания. Прежде всего, должна быть реальная связь между моим умом и моим телом.
Во-первых, мне необходимо найти позицию тела, при которой нет никакого давления или напряжения, мешающего чистоте ощущения. Я пытаюсь найти правильное положение. Всё неподвижно, расслаблено и, тем не менее, живо. Суставы, мышцы и даже кожа, должны быть расслаблены. Я уделяют большое внимание коже. Ощущение тела изменяется. Я здесь, я неподвижна, с ощущением реальности. Но для того, чтобы это было правдой, необходимо нечто большее. Я чувствую своё собственное существование, но я также и ощущаю его. Пробуждение моего чувства немедленно вызывает участие моих мыслей. Я чувствую... Я ощущаю... Я смотрю. И в этом состоянии я вижу что, эта связь должна вплотную поддерживаться вниманием, иначе она будет немедленно потеряна. Более того, мы готовы потерять её. Здесь нам необходимо иметь волю, приходящую не из утверждения и ожесточения, от одной из наших функций – а только волю быть. Я чувствую... Я ощущаю... Я смотрю. Если я достаточно пробудилась, полностью собрана со всей своей энергией, я получаю впечатление живого Присутствия. Я познаю это Присутствие, ощущая его. Но я знаю его природу, его качество и через чувства, которые также здесь. Без них это качество не будет обнаружено. И так как существует луч мысли, который освещает всё в целом, я пробуждена к реальности того, что "Я есть".
Но я смущена этим впечатлением. Я не остаюсь собранной. Мое внимание не устойчиво. Иногда во мне преобладает ощущение, иногда чувство, иногда мысли. И в этой активности они сбивают общий ритм, общий темп моего существа. Для того чтобы найти его снова, мне необходимо прийти к устойчивости, и я отпускаю естественно и глубоко. Я познаю истинный смысл расслабления. Я отпускаю, сдаюсь, ради собранности. Когда расслабление достигает достаточной глубины, и я становлюсь более собранной, я вижу, что состояние моего тела имеет большое значение для потенциала моего внимания.
Регулирование глобального "Тонуса", общей степени жесткости мышления, ощущения и чувствования, – это изменение чувства внутреннего пространства, в котором происходит движение энергии. После установления определенной стабильности становится возможным поглощение энергии, затрачиваемой на автоматическое функционирование, и поддержание мысли в заданном направлении. Влияние на ритм идей, которые возникают, дает своего рода господство над ассоциациями, что позволяет осознать поток мыслей, без вмешательства или осуждения. Тогда может существовать поток единой мысли.

[san]

90. Как мне слушать?
Мы пытаемся понять состояние тишины, в котором мы могли бы осознать реальность жизни. Оно было бы без ожидания чего-то, без желания чего-то, а также без веры и страха. Для этого мне нужно сидеть в правильной позиции, не слишком высоко и не слишком низко, чувствуя себя на своем месте, в этом месте и в этом теле. Я тиха перед самой тишиной.
Я смотрю в себя, смотрю на своё состояние и на то, что оно позволяет, и в то же время я смотрю на разные части себя. Я вижу, что они все заняты своим делом. Тело пассивно, тяжело и спит. Я ощущаю его вес. Голова беспокойна, мечтая и вызывая идеи и образы. Я ощущаю её напряжение. Я даже ощущаю в какой части головы я напряжена. Мои чувства равнодушны. Но в моем наблюдении существует вопрос – я сама, кто я. И я вижу, что не могу ответить. В том состоянии, в котором я нахожусь, я не могу знать. Я не свободна. Я вопрошаю, поэтому я слушаю. Как мне слушать?
Моя мысль останавливается на мгновение, чтобы лучше видеть, и то внимание, которое освобождается, обращается к моему телу. Под этим взглядом, мое тело пробуждается и становится чувствительным, очень чувствительным. Между телом и этой мыслью устанавливается контакт. И если мысль сохраняет полноту своего видения, а тело теплоту своей чувствительности, это пробуждает другую часть меня, которая начинает ощущаться как недостающая. Их интенсивность пробуждает чувство. Я затронута, и я чувствую поток, установившийся во мне, подобный замкнутому кругу. Я чувствую, что Я здесь, что существует Присутствие с энергией, которая наполняет это тело. И чувство этого существования, этого Присутствия позволяет осознанности сохраняться. Это чувство хрупкое, нестабильное, но мне помогает глубокая потребность, которую я испытываю в отношении этого чувства. Я узнаю, что значит иметь чувствительность, которая затрагивает всё во мне. Но её никогда не достаточно. Я не чувствую, я не прикасаюсь достаточно глубоко.
Когда мои мысли, мои ощущения и мои чувства поворачиваются в одном направлении с одинаковой интенсивностью, происходит изменение в состоянии сознания, которое трансформирует меня. Это состояние не может быть с легкостью уничтожено чем-то внешним, но может быть в одночасье разрушено просто моей внутренней слабостью, моей пассивностью. Мне необходимо тысячу раз испытать, как эту возможность, так и эту хрупкость вместе, для того, чтобы появилось новое желание, новая воля. Я должна знать, что Я желаю, что Я глубоко желаю. Я должна знать потребность моего существа.

[san]

91. Появляется более интенсивная энергия
Энергия, поступающая от высших центров всегда здесь, и я более или менее открыта для нее. Мое тело и мои функции также здесь и постоянно расходуют энергию. Это два разных мира, два уровня жизни, но между ними ничего нет. На одном уровне голова говорит «да», а тело говорит «нет». Тем не менее, две противоположные силы не способствуют возникновению сознательного состояния, состояния, в котором нет никакого противоречия. Необходим третий фактор, который способен использовать то, что говорит "да", и то, что говорит "нет" в целом, единство, которое находится за пределами индивидуального существования.
Существует движение Присутствия, путь, который мне нужно ценить. Я вижу, что, когда внимание головы обращено в сторону тела, тело также становится внимательным. Движение моего мышления немного меняется, что также меняет и тело. В то же время, есть интерес, чувство, которое пробуждается во мне. Но я вижу, что оно слабое, что каждая часть стремится к разделению, хочет вернуться к своим привычным движениям. Я чувствую эти две силы во мне: "да" и "нет". Эта двойственность всегда здесь, но я не понимаю её, так как не остаюсь перед ней и не принимаю существующее разделение. Хотя определенное движение к связанности и объединению происходит, я не в силах сопротивляться моим автоматическим движениям. Мое внимание пассивно и отбирается. Я страдаю, но это страдание не помогает, если оно ничему не служит.
Для того чтобы иметь связь между моими мыслями и ощущениями, тело должно быть затронуто мышлением, которое приходит из другого уровня, из части ума, которая приносит более тонкие и чистые энергии. Тело ощущает это движение энергии. Оно понимает, что не может воспринять её, находясь в пассивном состоянии, и чувствует необходимость открытия, отпускания всех своих напряжений. И как только мысли и тело поворачиваются друг к другу, скорость вибрации изменяется. Тело освобождается, в результате чего энергия мысли проходит через него. Эти двое должны иметь одинаковую силу. Это самое главное. Я смотрю... Я остаюсь впереди. Я остаюсь очень тихой, чтобы позволить проходить энергии. Если мое видение остается ясным, и если сила одинакова в мыслях и в теле, под этим взглядом происходит обмен. Более интенсивные энергии, со скоростью, которой я не знала, возникают и становятся устойчивыми во мне. Это имеет новое качество, новую интенсивность. Мне нужно уважать это движение, подчиняться ему. Моё тело и моё мышление открываются ему с одинаковой силой и с одинаковым уважением.
Связь мысли и тела требует очень пристального внимания, чтобы произошла трансформация энергии. Когда сила, исходящая немного выше головы, возникает, я должна отдать себя ей. Вся трудность в этом. Я не отдаю себя. Мне необходимо видеть мое сопротивление и страдают от него, видеть, что это эго, которое сопротивляется, и что эго должно отказаться от своего места. Это то, что называется умереть для себя. Тогда существует отдача, полноценная связь, которая позволяет этой силе действовать.

[san]

92. Упражнение разделенного внимания
Мы могли бы сказать, что наше мировосприятие, наша внутренняя и внешняя позиция, одновременно является и нашей целью и нашим путем. Я начинаю с рассмотрения моего восприятия на физическом уровне. Я вижу, что в привычной для меня позе, моё внимание является узником восприятия моего тела, я не свободна. Я регулирую своё положение. Я прошу мое тело освободиться от напряжения, чтобы оно вошло в состояние нового восприятия, где нет напряженности – моя спина очень прямая, руки, голова, всё без малейшего напряжения. Тогда в дыхании появляется больше силы. Это свобода. Тем не менее, я чувствую, что хотя дыхание и необходимо, но само по себе недостаточно. Я чувствую необходимость более глубокого открытия.
Когда я обращаю внимание на свои мысли, чтобы войти в контакт с моим телом, мой ум открывается. Эти клетки вибрируют не так, как те, которые вовлечены в моё обычное мышление. Это часть разума, которая может иметь связь с более тонкой и чистой энергией. Это энергия более высокого уровня, которая, согласно Гурджиеву, является составляющей реальных мыслей, молитв некоторых существ. Для того чтобы иметь связь с этим уровнем, мне необходим канал, как проводник, который достигает так высоко, насколько позволяет моё мышление. Затем я могу принимать энергию или скорее, напитываться ей, и позволить ей проходить сквозь этот канал.
Согласно упражнению, данному Гурджиевым, я разделяю свое внимание на две равные части. Одну часть я направляю на ощущение процесса моего дыхания. Я ощущаю, что когда вдыхаю воздух, большая часть, пройдя через мои легкие, возвращается наружу, в то время как небольшая часть остается и оседает во мне. Я ощущаю, что она проникает внутрь, как бы распространяясь по всему организму. В то время как одна часть моего внимания занята в наблюдении за дыханием, все ассоциации, продолжают находиться под наблюдением свободной части моего внимания.
Затем я направляю эту вторую часть моего внимания, пытаясь наблюдать четко весь происходящий процесс, и я начинаю чувствовать что-то очень тонкое, почти незаметное, освобождаясь от ассоциаций. Я не знаю, что это "что-то", но я вижу, как оно появляется – маленькое, легкое, настолько деликатное, что его можно ощутить только после практики, приносящей это ощущение. Половина моего внимания остается занятой дыханием, и я испытываю два ощущения одновременно.
Сейчас я направляю эту вторую часть моего внимания на то, чтобы помочь этому прекрасному "что-то" в моем мозгу течь или, вернее лететь прямо в солнечное сплетение. То, что происходит в мозгу не важно. Важно то, чтобы то, что появляется, поступало непосредственно в солнечное сплетение. Сознательно, я концентрируюсь на этом, и в то же время я ощущаю дыхание. У меня больше нет ассоциаций. И я чувствую более полно, что "Я Есть", "Я Могу" и "Я Буду". Из воздуха и из ума, я получаю пищу для различных тел, и я вижу тогда с определенностью два реальных источника, из которых может родиться "Я".
Практика этого упражнения приносит возможность активного мышления, и с активным мышлением "Я" становится сильнее.

[san]

93. Мое тело нуждается в открытии
В движении к открытию существует граница, за которую мы не переходим. Чтобы идти дальше необходимо умереть к себе для того, чтобы родиться заново, то есть умереть на одном уровне бытия для того, чтобы подняться на другой. То, что должно быть достигнуто, но всегда остается сделанным лишь наполовину, - это полноценная связь между центрами. Это требует открытия к высшим силам, к энергии, приходящей из высшей части разума. Это наиболее сложная вещь. Я не желаю открываться.
Для того чтобы высшие силы объединились с телом, тело должно быть полностью открыто к ним. Я чувствую движение от мозга, которое спускается к телу, энергию, поступающую сверху. Для того чтобы познать это, моё внимание должно быть очень активным, полностью обращено к этому движению, и не должно терять свою интенсивность.
Важно иметь правильное восприятие перед лицом этой энергии. Я должна чувствовать необходимость отдать себя ей сознательно, так чтобы она могла действовать. Затем появляется чувство, вырабатывается новая энергия, которая проникает во всё мое тело. Я затронута качеством этой энергии. Она имеет интенсивность и разумность, видение, которого я не знаю, находясь в своем обычном состоянии. Я чувствую себя свободной, не привязанной ни к чему.
Это требует от меня чего-то совершенно нового. То, чем я являюсь - это активное внимание, и оно должно найти свое место между двумя уровнями так, чтобы действие этой энергии могло продолжаться. Я открыта для этой силы, и в то же время мне необходимо действовать на уровне жизни через свои автоматизмы. Без меня, без "Я" пребывающего здесь, эта воля не осуществится. Внимание должно постоянно оставаться сознательно как в отношении этой высшей энергии, так и в отношении тела, силы, которая заставляет его жить. Я проживаю эти два движения энергии одновременно. Если я теряю одно, я больше не в состоянии действовать в мире. Если я теряю другое, я попадаю под власть моих реакций и автоматизмов. Я должна научиться действовать и в то же время получать впечатления, не теряя открытости к этой энергии свыше.
Я начинаю видеть то, что я обычно называю "Я" и признаю, что само по себе я ничто. В основе этого смирения находится чувство, которое исходит из высших частей меня и возникает подобно свету, разумности, а с ним приходит и доверие. Тогда я вижу, что я хотела изменить что-то, что было не моим. Теперь я могу служить. Я больше не вмешиваться, и тишина приходит сама по себе. В этой тишине неизвестные энергии проявляются и действуют на меня.
Сознание здесь. Оно не должно быть объектом. Хотя оно позволяет мне осознавать тело, эти впечатления не являются моим телом, это свет сознания, которое воспринимает. Это показывает, что есть Я и что есть вещи вокруг меня.
Когда я чувствую чистую энергию, без ограничений, я вижу, что этого само по себе достаточно. Но эта энергия находится в движении. Она состоит из волн и всегда находится в движении. Волны, движение и энергия - это суть одно и то же. И все же волна является движением, а не сама энергия. Важно понять саму энергию, чистую энергию.

[san]

94. Космическая шкала
У каждого человека есть идеал, стремление к чему-то высшему. Оно принимает ту или иную форму, но имеет значение сам зов к этому идеалу, зов своего бытия. Слушать зов – значит, находится в состоянии молитвы. Находясь в этом состоянии, человек вырабатывает энергию, особые эманации, которые могут принести только религиозные чувства.
Эти эманации сосредотачиваются в атмосфере над местом, где они вырабатываются. Они содержатся в воздухе повсюду. Вопрос заключается в том, чтобы войти в контакт с этими эманации. Через наш зов мы можем создать соединение, наподобие телеграфного провода, который связывает нас, и принимать эту субстанцию, чтобы она накапливалась и кристаллизовалась в нас. Тогда у нас есть возможность проявить её качество и помочь другим понять, то есть вернуть её обратно. Истинная молитва является установлением такого контакта, и, будучи напитанным ею, напитанным этой особой субстанцией, мы испытываем состояние, называемое Благодатью. В качестве такого упражнения, мы вдыхаем воздух, думая о Христа, Будде или Магомете, и удерживаем активные элементы, которые должны были накоплены.
Мы должны понять идею космической шкалы, что существует цепочка, соединяющая человечество с высшим влиянием. Наша жизнь, смысл нашего существования, может быть понята только в связи с силами, масштаб и величие которых выходит за пределы нас самих. Я здесь, чтобы подчиняться, повиноваться влиянию, которое я признаю большим, потому что я его частица. Оно призывает меня признать его, служить ему, чтобы оно могло сиять через меня. Существует необходимость отдать себя этому высшему влиянию, необходимость установить с ним связь, предоставляя себя служению. Я не понимаю, в самом начале, что мое желание быть является космическим желанием и моё существо нуждается в том, чтобы разместить себя и найти свое место в мире сил. Я считаю это своим субъективным качеством, которое я могу использовать для личной выгоды. Мой поиск осуществляется в масштабе этой субъективности, в которой всё измеряется, исходя из этой субъективной точки зрения – я и Бог. Тем не менее, в определенный момент я должна понять, что источник необходимости, которую я чувствую, находится не только во мне одной. Существует космическая необходимость создания нового существа, которым я могла бы стать. Человечество, определенная часть человечества, нуждается в нем. И у меня также есть необходимость, с их помощью, попасть под влияние, которое чуть выше меня.
Мы чувствуем, что без этой связи с высшей энергией, жизнь не имеет большого смысла. Но сами в одиночку, мы не будем иметь силы достигнуть ее. Должен быть создан определенный поток, определенный магнетизм, в котором каждый человек находит свое место, то есть место, которое позволит потоку установиться лучше. Вся наша ответственность заключается именно в этом. Все традиционные способы признали это и служили этой цели таким образом, чтобы соответствовать развитию людей в данном месте и в данное время. Сегодня мы снова должны найти контакт с этой энергией.
Вот почему Гурджиев принес помощь Четвертого пути, который не исключает ничего и учитывает развитие различных функций в современных людях. Этот способ не является новым. Он существовал всегда, но только в ограниченном кругу. Сегодня он может возобновить ослабленные связи между двумя уровнями космоса. Это требует большой работы. Первый шаг заключается в создании центров, где мы хотим проживать этот путь с другими людьми. Опыт приобретается со взлетами и падениями, с принятием большей или меньшей ответственности, в игре сил, в которой может возникнуть определенное освобождение. Но он по-прежнему включает в себя только ограниченное число людей, и эта сила должна чувствоваться в гораздо больших масштабах человечества.